3.5 Путем зерна

Скотт – автор известный и любопытный, однако это явно не лучшая его книга. Когда в «Благими намерениями государства…» анархистские порывы едва видны, то это любопытно, щекочет нервы и вызывает интерес. А здесь Скотт все говорит прямо, без академической пристойности, и это печально, ведь тем самым он обнажает прием и показывает, что автор предельно идеологизирован и готов подгонять факты под свою рамочную гипотезу.

Первым тревожным звонком стало то, что Скотт обещает нам рассказать свою версию древней истории Месопотамии, отличающуюся от «общепринятого нарратива». Правило подтвердилось – и на этот раз «общий нарратив» существует только в голове самого Скотта, поэтому за его сражением с этим нарративом наблюдать неловко. Так, Скотт всеми силами борется с представлением, согласно которому переход к оседлому образу жизни, к земледелию привел к росту индивидуального благосостояния людей той эпохи. Так как это очевидно не соответствует реальности, то и построения самого Скотта обретают вес. Но дело в том, что мне кажется (тут я совсем не специалист, но слышал звон), что основной посыл совсем иной – переход к земледелию позволил максимизировать популяцию людей, повысить плотность населения (охотники-собиратели жили дольше и лучше, но их было куда меньше). Собственно, проблема любого анархиста в том, что он не видит содержания прогресса, ставя во главу угла не коллективное благо, а личное – звучит банально, но Скотт зачем-то подтвердил это еще раз.

Такое манипулятивное начало настроило меня на скептический лад, поэтому я стал ждать от автора еще подвохов. И они не заставили себя ждать! Раз безгосударственным народам жилось лучше, то с чего вдруг мы плачем по великим империям прошлого? Каждый крах государства, описанный корыстными элитами как трагедия, приносил населению облегчение – исчезал налоговый гнет, все поют и танцуют. Убедительно же, n’est-ce pas? Проблема в том, что облегчение было временным – очень быстро исчезновение сложной надстройки приводило к коллапсу торговли на дальние расстояния и резкому падению уровня жизни. Наиболее хорошо этот процесс исследован по Римской империи – откат был огромен, что бы не мыслили себе романтики концепции «поздней античности».

В умолчаниях и натяжках, сделанных автором, видна ограниченность анархизма как идеологии. За все хорошее против противного государства и звучит глупо, и честно исследовать мешает, очень уж многое надо оставлять за скобками. Тем более интересно то, что автор местами как будто спохватывается, говорит о том, что варвары – это порождение государства, без него не существуют, ведь они просто оппозиция государству как таковому, но потом забывает об этом и пишет о замечательных темных веках, когда никто не прессовал земледельцев с налогами.

Да, иногда надо подвергать сомнению устоявшиеся концепции, потому хотя бы, что часто они умозрительны и не аксиомы вовсе, но Скотт откровенно перегибает палку. Часто мне казалось, что я читаю агитку, а не исследование – очень уж веет SJW, опрокинутым в прошлое на десяток тысяч лет.

P.S. Но концепция, гласящая, что стены нужны государствам не для защиты от врагов, а для сохранения населения, которое без стены сбежит к кочевникам, мне понравилась. Идея, правда, не Скотта, но идея богатая, ибо заметная доля правды в ней есть. От лимеса и Великой китайской стены до засечных черт.