4 Смерть как наивысший оргазм

Буду рыскать по барам и клубам, книжным лавкам, травмпунктам и паркам. В поисках, где потерять себя — в потерянных людях. В поисках очага слабости. Зоны «наилучшего восприятия»… крошечного разрыва в ткани их психики, где можно чем-нибудь поживиться. Забраться внутрь. Спрятаться.

Лидия Ланч – американская певица, икона нью-йоркского музыкального андеграунда, поющая в жанре рок, панк-рок, индустриальный хардкор. А также писательница и актриса, снимающаяся как в детективах, так и в порно. «Парадоксия: дневник хищницы» – её автобиография, смешанная с вымыслом. Это история о её нелёгкой судьбе, история, начинающаяся с переезда в Нью-Йорк в 16-ти летнем возрасте и заканчивающаяся полнейшим саморазрушением посредством извращённого секса, алкоголя, наркотиков и краж.

«Парадоксия», если смотреть поверхностно, книга о ненависти ко всему мужскому полу. О том, как Ланч насиловала каждого встречного, как унижала мужчин и физически изводила других девушек на их глазах, как занималась со всеми подряд самым жестким сексом, удовлетворяя свои потребности и используя парней, как мальчиков по вызову. Всё это – попытки забыть травму, нанесённую ей отцом, попытки создать себя заново и раствориться в созданном образе. И так из раза в раз, от мужчины к мужчине.
«Я не изменяла имен, чтобы уберечь невиновных. Они все виноваты, б*ядь. – говорит Ланч. – Искалеченная мужчинами — одним мужчиной, моим отцом, — я стала такой же, как они. Все, что я обожала в них, они презирали во мне. Беспощадность, жестокость, высокомерие, упрямство и равнодушие. Холодная и расчетливая натура, не восприимчивая ни к чему, кроме доводов собственного рассудка. Никогда не задумывалась о последствиях своего поведения. О своем безжалостном эгоизме, причинявшем боль ближним».

К слову, мужчины в романе и правда показаны не с самой лучшей стороны. Кто-то практикует извращённый секс, надевая героине пакет на голову, другие режут её домашних животных в припадках ревности, третьи наносят ей ножевые ранения и не испытывают угрызений совести. И нет, здесь нет феминизма. Ланч не жалуется, а мстит. Использует всех, как используют её. Это больше антифеминизм – Ланч на собственном примере показывает, как делать не надо, и до чего может довести такой образ жизни.

Мы цеплялись друг за друга, чтобы не провалиться в щель между паркетинами. Наше общее наваждение: когда-нибудь мы проснемся утром и обнаружим, что мы растаяли, растеклись лужей по полу, высохли на солнце.

Этот дневник вобрал в себя всё самое отвратное из альтернативы – передозировку наркотиками, лужи крови, мочи и рвоты, изнасилование девушек бутылками в туалетах ночных клубов, аборты, абьюз, подавление воли и стремление к саморазрушению и смерти. Ланч всё глубже опускается на самое дно, теряет себя в созданных же ею образах, у неё стираются границы между реальностью и наркотическими/алкогольными трипами. Она перемещается из города в город, находит новую жертву, новый объект для е*ли, находит таких же психопатов и сломленных людей, как и она сама, а потом исчезает из их жизни, продолжая колесить по стране.

Мы были очень живучие. Уничтожить нас было нельзя. Разве только разбить на кусочки и искрошить их в пыль. К чему мы, собственно, и стремились всю жизнь — методично уничтожали себя. Плевали дьяволу в морду. Срали в рожу истории.

Не скажу, что я увидел в этой небольшой истории глубокий смысл, не скажу, что уловил посыл (кроме того, что мужчины – зло, а безумное саморазрушение до добра не доводит), но тем не менее книга мне понравилась. Ланч пишет просто и увлекательно. Текст затягивает читателя, окунает в этот омут похоти, разврата, посылает прямиком на игровую площадку Дьявола и уже не отпускает. Ланч и критики говорили о том, что каждый найдёт в этой книге что-то для себя, увидит собственное отражение, отражение в показанном прогнившем изнутри обществе, которое морально и физически убивает людей. Но, если соберетесь читать, будьте готовы к целому букету мерзостей. Будет очень неприятно. Но очень увлекательно и красиво. Но неприятно.
Хорошего, как говорится, чтения.

Никто за тебя не заполнит твою внутреннюю пустоту. Только ты сам. Но понимаем мы это только тогда, когда, неразборчивые и жадные, забьем под завязку ненужным, бессмысленным хламом все отверстия, все дырки, все бреши.