4 «Пусть мёртвые хоронят своих мертвецов»

По воле рока несколько жителей Лимы одномоментно оказываются на мосту имени средневекового французского короля, канонизированного католической церковью. Их жизни, как слегка растерявшиеся частицы, перемещались по определённой траектории, то отклоняясь в сторону, то набирая ускорение, пока в роковой день они не оказались сведены в единой точке. Объединяет ли что-нибудь этих героев разных возрастов и социального статуса?
Среди путников мы встречаем пожилую знатную даму и прислуживающую ей юную девочку, потрёпанного жизнью мужчину и мальчика, который только собирается начать своё учение. Также в эту компанию попал молодой человек, недавно переживший горькую потерю.
При всех различиях у героев есть общий знаменатель. Каждый из них готовился отпустить старых демонов и начать новую главу. До того как пробил их час, они успели проститься с чем-то важным, что, возможно втайне от них самих, формировало их бытие. Или им кажется, что они смогли с этим распроститься.

Представьте себе картину. Прекрасный горный пейзаж, на переднем плане старый мост, освещённый ярким солнцем. На мосту пять ничем не примечательных точек… Теперь вообразите, что эти маленькие точки оживают и покидают холст. Время пошло вспять, и события начали разворачиваться в обратном направлении.

Маркиза де Монтемайор понимает наконец, спустя много лет, что её обожаемая дочь – реальный человек, а не порождённый воображением дух, который она душила своей заботой и которому посылала бесчисленные письма.

— Но это не моя вина, — плакала она [маркиза]. — Не моя вина, что я такая. Виноваты обстоятельства. Такой меня воспитали. Завтра я начинаю новую жизнь.

Это осознание находит отражение в последней эпистоле высокородной дамы.
Маркиза вспомнила со стыдом, что в предыдущем письме жалобно допытывалась у дочери, очень ли она ее любит, и алчно цитировала редкие и половинчатые изъявления нежности, которые позволила себе недавно донья Клара. Маркиза не могла вспомнить эти страницы, но она могла написать новые — открытые и великодушные.
Её письма дочери, о которых автор говорит как об «изящном произведении искусства», не могут не вызвать в памяти эпистолярную деятельность мадам де Севинье.
Но история госпожи Монтемайор напомнила мне и о другом. Иногда говорят, что ребёнок рождается дважды – как отражение представлений и надежд своих родителей и как отдельная независимая личность.

Странники, чьи судьбы свёл воедино мост в перуанской столице, одиноки и способны на сильные, даже необузданные чувства. Кто-то, наверное, назвал бы их немного сумасшедшими (особенно маркизу), но кто из нас может похвастаться абсолютной «нормальностью»?
Внимание, сейчас будет немного спойлеров.
Молодой человек до такой степени привязан к своему брату-близнецу, что для них «телепатия была обыденным явлением». Внешнее сходство не делало их похожими внутренне, но братья зависят друг от друга в том, как они воспринимают окружающий мир и людей в нём.
Пожилой мужчина, который оказался на мосту вместе с маленьким мальчиком, много лет был одержим мыслями о талантливой актрисе, которую он когда-то спас от прозябания в нищете.

Изучением трагического происшествия на мосту занялся брат Юнипер, в котором «ярко и волнующе» жила вера. До этого он уже составлял «таблицу характеристик жертв и выживших во время эпидемии» с целью изучить ценность их душ с точки зрения вечности.

Результаты статистического анализа ошеломили монаха.

Вернёмся к происшествию на виадуке и его последствиям. Юнипер опрашивает тех, кто должен был неплохо знать пятерых героев. Стоит ли добавлять, какими путаными и противоречивыми были полученные свидетельства.

Брат Юнипер обнаружил, что меньше всего удается узнать у тех, кто всего теснее был связан с предметами его исследования.

Итак, промысел или игра случая? Почему именно эти несколько человек оказались в тот день и час на мосту? Как смириться с произошедшим? Разве кто-то в подлунном мире может ответить на эти вопросы? Однако не задавать их невозможно. Возможно, Юнипер, пытаясь вычислить алгоритм, управляющий жизнью и смертью (по мнению некоторых, занятие, неподходящее для верующего человека), хотел разобраться в более глобальной проблеме - есть ли в жизни смысл?
Все эти вопросы, конечно, риторические… Можно вспомнить слова из грустной песни Васи Обломова: «Мы можем предполагать, но мы не знаем, что важно, нам не ясно, как жить, и умирать страшно». Или мнение о том, что существование имеет смысл, только если человек верит в бессмертие души... Но я, пожалуй, не соглашусь. Смысл жизни в самой жизни, не в постоянном поиске логики, а в том, чтобы проживать её, позволяя себе чувствовать и мыслить, быть внимательными к близким и временами баловать себя.
Вариация этой ноты в некотором роде звучит в финале повести-притчи Торнтона Уайлдера. Её выражает, пусть и излишне пафосно, настоятельница монастыря, которая потеряла на мосту важного для неё человека.

А скоро и мы умрем, и память об этих пятерых сотрется с лица земли; нас тоже будут любить и тоже забудут. Но и того довольно, что любовь была; все эти ручейки любви снова вливаются в любовь, которая их породила...

Книга небольшого объёма, почти все описания в ней по существу. Однако язык, в целом живой и атмосферный, иногда казался мне несколько выспренным и, как я уже отметила, пафосным (но сделаем скидку на жанр произведения).