4 А чукча в чуме ждет рассвета

Если честно, нудновато и скучновато: жизнь и быт чукчей меня как-то не зацепили, хотя показаны весьма подробно и живописно. То есть ближе к концу уже начинаешь немного сопереживать персонажам и беспокоиться за них, но все равно как-то неторопливо. Бытовуха и затянутость несколько заедают. Я понимаю, что климат и природа там суровые, поэтому и жизнь людей соответствующая, но из понимания интереса не сошьешь.

Как уже отметил, здесь много чукотской экзотики и этнографии, но она тоже какая-то однообразная и на любителя - олени, яранги, олени, трубка мира, олени, нерпы, олени. Жизнь у чукчей была тяготна и тяжела, и несмотря на все старания автора разнообразить и замаскировать нелинейной структурой романа, это быстро становится очевидным.

Субъективные недостатки впрочем, немного компенсирует эталонно описанная борьба с традициями и обычаями, вошедшими в клинч с "цивилизацией" белых людей, принесших в тундру свои порядки, лекарства и дома, - все по заветам советской литературы, где главными врагами были кулаки, попы да отсталость народа (в первую очередь, конечно, темных баб). Также и здесь врачи, культработники и учителя бьются с "лучшими людьми тундры", шаманами да проклятьями. Ну и обязательный чинуша-формалист, который отлично маскируется, но его истинное лицо все равно видно всем достойным советским гражданам - довольно быстро именно он становится главной отрицательной фигурой, гораздо более сильной, нежели эти жалкие чесоточные шаманы, да растерявшие пастухов оленная элита; жаль, но потенциал не использован - да и не мог, законы жанра не позволяют.

Потому как роман вполне себе образцовый представитель соцреализма - это касается как положительных, так и отрицательных черт жанра. Только талант Николая Шундика да экзотическая до сих пор составляющая позволяют читать, не закатывая очи горе, и получать от этого чтения какое-никакое, а все-таки удовольствие.

Источник