4.5

Это было прекрасно. Один большой фолиант, разделенный на три полноценных романа. Каждый из них совершенно особенный по звучанию, отличающийся от остальных не только яркими красками обложек, но и настроением, ритмом героями. Вроде бы одна и та же семья Этингеров, но фокус смещается с целой семьи на её последнего потомка. Читать эту трилогию стоит сразу, залпом, не откладывая, пока свежи воспоминания о том как всё начиналось для Леона и Айи, какие дороги вели их. Обычно я не люблю браться за книги писательницы, потому что понимание того, что сделано хорошо не отменяет того факта, что сделано не под меня. Не совпадает мерками моё мироощущение с её героями, всегда остается какое-то "но". А в этот раз так ладно и душевно села история, что грустно прощаться было с многосемейной квартирой Этингеров в Одессе, с её жильцами, мелькавшими иногда в тексте на пару абзацев, зато так ярко.
Дина Ильинична смогла рассказать целую сагу так, что ты не ощущаешь объем и только следишь за тем, как шебутная многоголосая история перерастает сначала в историю взросления, а потом в настоящий шпионский триллер с перемещением из страны в страну, преследованием и страшной местью. Моим фаворитом с самого начала был и остается первый том. Именно его, если что, можно читать отдельно и на нём закрывать историю. Второй и третий гораздо больше связаны между собой и там уже остановиться, не узнав историю до конца, будет гораздо сложнее. Но как же удивительно и прекрасно, что есть писательницы, которые могут создавать настолько живой текст, который звучит, переливается, не дает оторваться от истории. Попробую рассказать немного о своих эмоциях от каждого тома.

• Том I. Желтухин.
Стремительный вихрь, который сразу захватил. Потому что тут сразу всё то, что так цепляет меня как читателя: семейная сага, прошлый век с его страшными 30-ми и холодом 40-х, теплые украинские дворики и атмосфера двора, в котором все знают всех.
Это шумный многоголосый хор откуда-то из одесской коммуналки, где переплетались истории, голоса, характеры. Именно в этом томе стойко складывалось ощущение, что я не понимаю и половины происходящего: скачки между семьями, эпохами, героями. Тут и тот самый Дом Этингеров от Большого Этингера - главы семейства до его последнего потомка, и дядя Коля Каблуков со своей семьей и канарейками. Все сразу и все непонятно где и кто. Постепенно, глава за главой, смутно вырисовывалось понимание, но без какого-то цельного, ясного костяка, который помог бы разобраться окончательно. Но это было и не важно, потому что Одесса, потому что, открыв книгу и ещё несколько дней после, я хотела разговаривать только как Стеша, вспоминая речь любимых мной людей и густо пересыпая свою тем самым шоканьем. Семья Этингеров не вытянула себе легкой судьбы, да и мог ли вообще кто-нибудь похвастаться этим в кровавой лихорадке XX века. Зато судьба сдала им карты крепких, жизнеустойчивых потомков, где все, начиная от Барышни и заканчивая её правнуком, крепко стояли на своих ногах и до тонкостей освоили науку выживания. Первый роман из трилогии был явно только подготовкой к полноценному знакомству с главным героем - последним из Этингеров. И понимание, что рано или поздно его история приведет к продолжательнице второй семьи из далекого Казахстана - Айе. Вспоминая эту часть, я вспоминаю тех, кто зацепил в самое сердце и по ком до сих пор больше всего скучается после прощания: большой Этингер, хлопотливая Стеша, хрупкая стальная Барышня.

• Том II. Голос.
Второй том - история взросления того самого последнего Этингера. Более жесткая, выверенная часть. Тут уже практически нет тепла и хаотичного уюта первого тома. Потому что крайне бестолковая и раздражающая мать Леона - Владка даёт с избытком хаоса, но совершенно не способна обеспечить не то что уют, но хоть какой-то человеческий комфорт. Каждая строка предельно сконцентрирована на двоих героях: Леоне и Айе. Уже не так важно кто окружает их, какие пути и дороги довели персонажей туда. Важна только история Леона, его восприятие мира и то как восточной внешности русский мальчишка прижился в Израиле, впервые влюбился и строил свою жизнь. От детства и попыток стать своим в чужом мире, нащупать свою дорогу - через музыку, через дом Калдманов: Магды и Натана. Потом через службу к полностью стертому мировосприятию и нестерпимому желанию переменить, начать заново жизнь. И вот уже концертные залы и тот самый Голос, который довлеет над всей его жизнью. Голос, который она не слышит. И цепкие руки тех, из прошлой жизни, кто не отпустит ни под каким предлогом. Потому что никто в мире "своих" не отпускает.
В противовес гранитному, выкованному пустыней и одиночеством мужчине - девушка-странница, с тяжелой тушкой фотоаппарата и линзами за плечами, изучающая мир глазами и ощупью, но никогда на звук. Та, которой необходимо видеть или чувствовать костную проводимость, чтобы знать что говорится. Кажется что и её тут было меньше, только через его восприятие. Пара, которую связывает так много случайных пересечений и которая никогда не должна была встретиться. Потому что ну не бывает таких пересечений. И которая встретилась, потому что именно такие случайные встречи и плетут полотно жизни. Последние страницы не дарят надежду, потому что слишком много "но" на пути к тому, чтобы был хоть намек на счастье.

• Том III. Блудный сын.
Неровный, рваный стремительный роман. О том, что от прошлого не уходят, не убегают и даже уничтожить его не всегда выполнимая задача. Леон и Айя смирились с острой, на грани с физической болью, невозможностью быть порознь. Только в их случае свободу надо фактически выбивать с кровью и жестокостью. Потому что по пятам за женщиной идет смерть, которой она перешла дорогу. Зло, которое поставило своим заработком уничтожение людей, и не может отпустить из клетки птичку, которая посмела самую малость намекнуть что может помешать. А мужчина - сам воплощение смерти и мести. Потому что ему невозможно смотреть на руки друга и отпустить его убийцу.Да даже передать в руки других для него оказалось невозможно. В этой части стремительно сменялись локации: от парижской квартиры к помпезному приему в Лондоне, разваливающемуся замку, солнечной набережной и подземным пыточным казематам. Счастье за которое полной мерой пришлось взять горя и отдать свою душу. Сложно понять и принять решения героев, которые с одержимостью мотыльков летят на опасность. Так и не удалось до конца понять, почему Леон выбрал единоличную месть, хоть и понимал, что этим ставит на карту всё. Почему Айя в конце летела туда и так как она летела. И понятен был бессильный старик отец в дверях. А ещё оказалось, что я совсем забыла это жуткое ощущение, когда ты с невероятным даже для тебя оптимизмом до последнего веришь в то, что всё будет хорошо и какие-то силы охранят героев от самого страшного. И восхищаешься отчаянной эскападой Магды и любовью Натана, радуешься за непутевую Владку и веришь, что всё будет. Потому что верить надо каждому.

И снова: это было прекрасно!
От Одессы через Казахстан, Израиль, Париж, Лондон, Портофино к принятию себя и счастью. Не бойся, читатель. Закрой глаза и иди на Голос. Он не соврет.