4

Начну с того, что тех, кто пишет такие аннотации, надо увольнять. "История нелёгких отношений с двумя мужчинами - легкомысленным и обаятельным мужем-аристократом и сильным, отважным, но увы, не предназначенным для семейных уз искателем приключений" - говорили они, потому что книгу не читали, но смотрели фильм. Только вот это две большие разницы, потому что сердце фильма - это страсти, а в книге имя мужа упоминается всего один раз на 263 странице, и про летчика говорится вне романтического контекста. Теперь мне интересно, как они в фильме раздули любовную трагедию из полного отсутствия подробностей.

Несмотря на обманутые ожидания, я получила от книги удовольствие. Вместо довольно избитого любовного треугольника мне досталась Африка, живительный жар ее земли, сочащийся со страниц дневника датской аристократки Карен Бликсен. Буйство красок, любовь к жизни, горячей земле, нестерпимо синему небу, грациозным жирафам и свирепым львам, к таким загадочным, но в то же время простым африканцам. Записки довольно обрывочные, мысль струится вольно, иногда хаотично, местами информация приобретает скучноватый антропологический оттенок, но бОльшую часть времени заряжаешься каким-то не европейским жизнелюбием, спокойствием, впитывая напоминания о том, что иногда лучше остановиться и просто дышать, просто молчать и не двигаться, сливаясь с матерью-природой.

Многие пишут, что образ главной героини показался им неправдоподобно идеальным, мол стоит Бликсен в белом пальто, и все ей в ноги кланяются. Меня это особо не смущало: я бы скорее назвала это сдержанностью и достоинством, присущим европейской аристократии. Да, в книге мало личного, сокровенного, может даже недостаток искренности, но в конце концов целью баронессы было рассказать об Африке, ее обычаях и людях, а не о себе любимой. Википедия гласит, что из Африки она уехала, зараженная сифилисом (тот самый "легкомысленный и обаятельный муж" постарался), но зачем ей вываливать эту грязь на читателей, когда можно рассказать о красном диске заката, апокалиптическом облаке саранчи, ожидании священного для африканцев дождя или полетах над разноцветными лоскутами африканской земли, в момент которых она чувствовала себя самой счастливой и наполненной? Как написала Бликсен: "Как ни дурно все складывается, безысходный пессимизм - тяжкий грех, черт возьми!" Это как раз то оптимистическое послание, которое пришло ко мне в нужный момент, потому что "Из Африки" на меня повеяло не горячим сухим ветром в стиле Боулза, а серебряной пыльцой долгожданного дождя и надежды. И мыслью о том, что прощание с людьми, странами, миром - это грустно, но выносимо.