5

О любви, евреях, Гитлере, литературе и многом другом

Читая все больше книг, начинаю тихо-едко ненавидеть людей, пишущих к ним аннотации. Честное слово, бессовестно просто. То весь сюжет и всю «соль» вывалят на читателя, а то в попытках расставить свои нелепые завлекалочки, напишут совсем не то, что в действительности получается. Так случилось и с романом «Шоша», аннотация которого возвещает, что это «еврейская «Лолита»». Ничуть не бывало, на «Лолиту» совсем не похоже! При большом желании можно, конечно, провести некоторые параллели, кто ищет, тот всегда найдет, как говорится, но в общем «Шоша» совсем не о том.

Шоша – имя еврейской девочки, полуотсталой, полуслабоумной, странный, ангельский образ, чуткая, доверчивая, начисто лишенная даже намека на злой умысел, «чистая душа», как выразился Зингер. Но главное действующее лицо – не она, а друг ее детства – Ареле. Весь текст романа – его мысли, переживания и поступки.

Аарон – сын раввина, рос в семье религиозной и строгой, получил соответствующее образование и сам по себе оказался любознательным и умным, в какой-то степени даже одаренным. По собственному желанию тянулся он к знаниям, читал и изучал то, что было под запретом по религиозным убеждениям отца. С раннего детства Ареле был очарован Шошей, обстановкой и атмосферой, царившей в доме ее семьи. Все свое свободное время он посвящал только ей, играл с нею, рассказывал ей истории, которые сам же и придумывал или вычитывал из книг, наконец, просто находился с ней рядом, предпочитая ее общество знакомствам и играм с другими, более полноценными детьми. Однако, пути их в один прекрасный день разошлись, но образ Шоши преследовал Ареле всю его жизнь, до следующей встречи, произошедшей спустя многие годы. За это время юноша превратился в мужчину и стал писателем, как и мечтал, с трудом зарабатывая себе не жизнь этим ремеслом. Многое изменилось в его взглядах на окружающий мир, но ничто и никто, ни одна встреченная им женщина, не смогла изменить его тяги к хрупкой девочке, то и дело возникающей в его памяти. Сложно судить была ли это настоящая любовь, прошедшая испытания годами и расстояниями, или просто отголоски детской привязанности и желание оберегать и защищать, граничащее с фанатизмом, однозначно только то, что чувства, какие бы они ни были, сохранились и при встрече вспыхнули с новой силой. А Шоша осталась той же Шошей и все остальное было уже не важно.

В образе главного героя угадываются черты самого Зингера, вероятно, он во многом писал с себя, наверное, именно поэтому повествование столь щемяще-реалистично. Жаль, что след Шошеле теряется.

Но любовная линия – это, конечно, лишь малая толика того, что скрыто в этой книге. Жизненному укладу евреев, их традициям и религии отведено в романе значительное место. Мне, как человеку абсолютно ничего не смыслящему в еврейской культуре, узнать все это было и интересно, и познавательно. Евреи всегда были для меня каким-то сказочным народом, чуть ли не на грани фантастики, многое, связанное с ними просто не укладывается в моей голове, и, может быть, не уложится никогда, но после «Шоши» они кажутся более реальными, а, может, просто менее диковинно-мифическими, что тоже неплохо.

Действия романа разворачиваются в Варшаве в период между войнами. И в преддверии прихода Гитлера в Польшу просто невозможно было не затронуть тему нацизма. Обреченные евреи, спокойно ожидающие своей участи или бегущие из страны, использующие для этого все возможные и невозможные уловки, всеобщая, чудовищная паника и оглушительная безысходность. В разговорах и проблемах героев Зингера так и невысказанная до конца боль целого народа, запертого, прижатого к стенке и, кажется, в конце этого тоннеля нет света, только непроглядный мрак, а призрачная надежда еле теплится где-то глубоко-глубоко в сознании. Речь тут не об одном или двух поколениях. Сказать, что все это грустно – не сказать ничего.

Много и интересно говорится о литературе, связи литературы и театра, жанрах, темах творчества писателей и об искусстве в целом. Теперь уже, кажется, сложно было уместить все вышесказанное в одну книгу, но ведь и это еще не все – богатство и бедность, талант и призвание, смысл жизни, философия, революция и коммунизм и многое, и многое можно еще перечислять. Зингеру все удалось блестяще и мастерски, на чем-то он останавливался подробнее, чего-то лишь бегло касался, а что-то и вовсе читается только между строк. Но все вместе складывается в удивительную цельную структуру, трогательную и волнующую читателя.

Безусловно, Исаак Башевис Зингер – писатель, заслуженно обладающий своей Нобелевской премией, писатель, с творчеством которого нужно знакомиться, которого нужно читать.