3

Буря, пронесшаяся над пасторальной деревушкой в австрийских Альпах, разворачивает жизнь семнадцатилетнего Франца Хухеля в неожиданную сторону. Оставшись без главного источника доходов, волевая мать Франца решает, что ее нежнорукий сын слишком хорош для плебейских профессий рыбака или там шахтера (перед молодежью из австрийских медвежьих углов в 30х годах прошлого века расстилались не так чтобы сияющие карьерные перспективы), и пристраивает чадушко в помощники к своему давнему знакомцу, хозяину табачной лавки в самом центре Вены.
Так юный Франц меняет размеренное существование в сонной деревне на жизнь в шумном суетливом городе. В крошечную лавочку на Верингер Штрассе за табаком и газетами заглядывают самые разные люди, от простых рабочих до политиков (захаживает, сопровождаемый сиянием гениальности и запахом лука, и сам Зигмунд Фрейд, к которому Франц с провинциальной наивностью тут же бесхитростно прилепляется, как моллюск-блюдечко к камню), в жизни Франца происходят волнительные перемены, а в большом мире вокруг поднимает свою уродливую голову фашизм.

Я люблю coming-of-age истории с чуть наивными, но наблюдательными и в целом приятными протагонистами, и размеренное неспешное повествование люблю тоже, поэтому то, как фатально у нас не сложилось с книжкой герра Зеталера, причиняет мне страдания в квадрате.

С невероятным подозрением отношусь к любой книге, которая использует в качестве активных персонажей реальных исторических личностей - для того, чтобы исторические личности эти не напоминали тренированных обезьянок, которых автор нарядил в костюмчики требуемых людей и заставляет прыгать через сюжетные кольца, надо быть ну вот хотя бы Лораном Бине.
Так вот, Роберт Зеталер - не Лоран Бине. В его книге обезьянка курит дорогие сигары, изрекает Мудрые Мысли, врачует богатых пациентов живительным психоанализом, делится теорией сновидений и зовется Зигмундом Фрейдом - но так и остается вышколенной обезьянкой, выполняющей по указке автора угодные сюжету акробатические этюды. Ни реалистичности, ни объема, ни жизни - ничегошеньки нет в персонаже с интригующим ярлычком "Зигмунд Фрейд".
Тем же, в общем-то, страдает и каждый другой герой этой книги, начиная с протагониста - особенно с протагониста. Я провела с этим человеком 250 страниц, но не узнала о нем нифакинчего, кроме стандартных паспортных данных (имявозрастместорождения) и его подросткового зуда в штанах, который он - в лучших подростковых же традициях - ошибочно маркирует Большой Любовью. И почему я должна была сочувствовать и сопереживать Страданиям Юного Хухеля - отличный вопрос, ответа на который мы, впрочем, не получим.
Автор, похоже, отлично знаком с теорией развития персонажа, но при попытке применить ее на практике случается конфуз за конфузом. Схема-то сработана идеально, не придерешься: вот вам и "от-сельского-к-городскому" смена обстановки, пожалуйста, и "из-подростка-во-взрослые" смена мировосприятия, и переоценка ценностей, и жизнь и слезы и любовь, но выглядит все при этом настолько пластиково и искусственно, что просто выдыхай на каждой строке. Всю книгу Зеталер, хлыстиком пощелкивая, перемещает строй своих потешных обезьянок по декорациям Вены 30х годов прошлого века, на каждом буквально шагу сверяясь с брошюркой "как написать историю взросления и чтоб еще ЧУВСТВА". Периодически он даже пытается нагнать драмы (тут все должны понимать, что в сюжете, приходящемся исторически и территориально на самый расцвет фашизма, без драмы не обойтись, это решительно невозможно), но то ли пытается он как-то вполноги, без огонька, то ли просто силушек не хватает, не знаю, но в результате нормальной нестыдной драмы хорошего сопереживательного качества в книге примерно столько же, сколько ее в присыпанном сахарной пудрой куске венского штруделя.

Только что обнаружила, что у романа, оказывается, имеется экранизация 2018 года, которая в российском прокате демонстрировалась под названием "Мой друг Зигмунд Фрейд", и веселюсь.
Мой друг Зигмунд Фрейд.