1

Владимир Шаров — сын якобы известного писателя, члена СП СССР Александра Шарова. И, если честно, у меня сложилось ощущение, что только благодаря этому факту его книги публикуются. Нет, может быть, у него есть действительно потрясающие романы, но "Старая девочка" — это такая ахинея, что жалко потраченного времени.

Владимир Шаров — не только писатель, но и кандидат исторических наук. Аннотация на эту книгу сообщает, что его конек — это сталинская эпоха, поэтому не сложно предположить, в какое время развиваются основные события романа. И тут можно столкнуться с первой проблемой — исторический фон прописан настолько плохо, что диву даешься — как это историк и совсем не углубляется в свою тему? А Сталин и вовсе предстает каким-то слабаком и идиотом. Где же изверг? Где вождь? Где бог? Хотя ладно, последнее будет, но только на словах, словах Веры — главной героини романа, которая практически через всю историю проходит лишь фоном. Да, так бывает.

Итак, Вера. Дама в юности несколько безмозглая и в некотором роде гулящая. В 1937 году она теряет мужа. Ну, сами понимаете, как тогда теряли. Просто был человек, достиг каких-то высот, а потом раз — и нет его. Жизнь сломлена. Вместо того, чтобы научиться жить дальше, вместо заботы о своих дочерях, Вера решается на самый странный из возможных поступков. Она открывает свой дневник, который столь тщательно вела всю свою жизнь, и день за днем перечитывает и возвращается в прошлое. Но не просто мысленно и даже не теряя рассудок, а как будто бы физически. По крайней мере, вряд ли читатель сразу поймет, что вообще происходит. Потому что логичней всего было бы представить какое-нибудь посттравматическое расстройство с заменой существующей жизни воспоминаниями. Но нет, это явно не оно, потому что ее "возвращениями" заинтересовались и на верхах. Как это так, сегодня одна Вера, а завтра за ней пойдут все советские граждане! Это ж прямая угроза. Очень сложно такой поворот событий вписать в казавшуюся максимально реалистичной книгу о советской жизни.

Зато, когда представляешь, что это магический реализм, легче воспринимается все происходящее дальше. Почему не устранили угрозу сразу? Казалось бы, это самый логичный вариант развития событий, но, как уже можно было догадаться, с логикой в этом романе дела обстоят не очень. А дело в том, что в эту женщину в разные годы влюбилось два десятка человек (да-да, человек, не только мужчин, то есть), включая самого вождя. И влюбились так крепко, что все еще спустя годы, бракосочетания, семейные жизни и прочее не могут думать ни о ком другом. И вот эти люди на самом деле выступают на переднем плане повествования. Не Вера, а именно они, рассказывающие следователю Ерошкину о встрече и отношениях с ней. Они и копия ее дневника, по которой будут сверять сказанное на допросах с происходившим на самом деле. Зачем? Да затем, что по какой-то уже знакомой нам хромой логике было решено, что Вера возвращается назад, дабы встретить кого-то из прошлого, кого-то, кто ее любил. И на этих допросах и строится эта скучная история.

Уж не знаю, сильно ли глубоко пытался писатель закопать свои параллели, но одна из них не просто лежит на поверхности, а сигнализирует читателям красными флагами и колокольным звоном. В сердцах этих двадцати человек жила не Вера, а вера. Они не теряли ее десятилетиями, она была с ними и в радости, и в тюрьмах. Они стали ее "свидетелями, апостолами, пророками". Но верой во что? Куда возвращалась сама Вера и отчего она бежала? От расстрелов и доносов к нормальному прошлому? Хотела ли она сделать будущее таким же счастливым? И было ли вообще в ее жизни счастье? Была ли в ее жизни радость? В жизни влюбленных, ждущих встречи с ней радость была, ведь их Вера носит фамилию Радостина (хоть и замужем за Иосифом Бергом, да). Нет, это действительно очень похоже на латиноамериканский магический реализм. В какой-то из рецензий встречала мысль, что Вера — это еще и справедливость, правда, добро. Но лично мне кажется, что автор вложил в ее образ гораздо большее. Вера — это сама жизнь или ее смысл для всех тех людей. Она стала смыслом для них всех, она олицетворяет то самое лучшее, что им довелось когда-либо увидеть, и они мечтают лишь о том, чтобы им снова была дарована такая возможность. В каком-то роде для некоторых она действительно Бог. И именно поэтому весь советский люд мог пойти за ней, куда бы она там ни собиралась.

И вроде посыл у книги неплохой, но так уже неудачно это все оформлено, что зла не хватает. Слишком вычурно и религиозно, слишком много вопросов без ответов (в основном "почему? зачем?"), слишком простенький образ Сталина, встречаются еще и ниточки истории, в которых автор сам себе противоречит. Самое досадное, что множество эпизодов в романе похожи друг на друга. Некоторые сцены повторяются, уж не знаю, зачем — то ли для забывчивого читателя, то ли автор просто выделывался. Влюбленные апостолы до неприличия скучны и однотипны. Из них сходу запоминается лишь несколько человек, один из которых просто потому, что тупо отличается по половому признаку от остальных. Как будто неудачный черновик прочитала, честное слово.

Досадно, что автор заинтересовал в первую очередь фразой из биографии: «Владимира Шарова, — пишет обозреватель «Еженедельного журнала», — по праву можно назвать одним из самых ярких сегодняшних писателей. В его романах есть всё необходимое для того, чтобы они стали любимым чтением российских интеллектуалов». К сожалению, я не нашла, в каком году журнал так отозвался о нем (да и не очень уж старалась, будем откровенными), но для российских интеллектуалов последних лет 15 конкретно эта книга не годится. Для них как-то уж совсем просты его "тайные смыслы" да и с религиозными линиями для таких читателей тут явный перебор.