2

За время моей учебной жизни мне несколько раз приходилось сталкиваться с изучением философов и их текстов (что я практически всегда игнорировала), и, вероятно, мне настолько каждый раз не везло с преподавателями, что любовью и интересом к данной науке я так и не обзавелась. Скажу честно, что все контрольные и экзамены по философии и истории психологии (так как история психологии практически до самого Вундта - тоже философы) были мной нагло списаны, так как не могла и до сих пор не могу понять смысла этих (на мой субъективный взгляд, конечно) пустых размышлений, не имеющих практической пользы и значимости. Духовность мою данные размышления тоже никогда не подкрепляли, а казались нудным переливанием из пустого в порожнее. Когда я начинаю читать философские труды или слушаю лекции философов, у меня зачастую возникает ассоциация льющейся в дуршлаг воды. Да, вода льется красиво, стройно, ничего ей не мешает на пути переходить в ровные струйки, текущие во все стороны. Да, действо-то ничего так, но вот в посудине-то пусто!
Не могу не признать, что несколько лет назад мне посчастливилось послушать лекции современных отечественных философов, которые смогли своим ораторским талантом, интересом к науке и профессионализмом пошатнуть мое отношение к философии. И очень жаль, что в рамках задания "Русская философия" игры для которой я пишу данную рецензию, не получилось прочитать и обсудить книгу одного из них. По мне так видеть в русской философии только Бердяева, Соловьева и т.д. все равно, что в русской литературе видеть только Толстова с Достоевским. Не спорю, что они значимые фигуры, но жизнь и наука не стоит на месте.
Книга "Символ и сознание" были выбраны мной по трем причинам:
- Первая из них - выбрано вопреки текстам всех остальных философов, которых можно было выбирать. Меня неприятно поразило, что, судя по аннотациям, читать мне пришлось бы сплошняком про религию. Философия+православие - лучше сразу убиться.
- Вторая причина была в том, что один из авторов книги, Мераб Мамардашвили, судя по тому, что пишут о нем, практически не оставил письменного наследия, предпочитая, по аналогии с Сократом, беседовать со своими учениками. И многие книги являются по факту записанными слушателями лекциями, которые Мамардашвили читал на базе различных институтов. Данная же книга, хоть и была совместно написана с другим советским и британским философом, Александром Пятигорским, является именно созданным ими текстом. А потому, безусловно, мне показалось это очень любопытным.
- И наконец, основная причина в самом названии книги: "Символ и сознание". Такие близкие и греющие душу психологу и психоаналитику конструкты. Надо сказать, что понятие сознания - наверное, одно из самых сложных и неоднозначных для понимания и изучения в академической психологии. Также как и, безусловно, самосознание. Для меня в этом плане, наверное, всегда была более близка идея культурно-исторического подхода в понимании сознания, которая развивалась советскими психологами и имела (и имеет по настоящее время) огромное практическое значение в области воспитания, педагогики и адаптации людей с ограниченными возможностями. Также здесь не вижу противоречий и со второй моей "любовью", психоанализом, в классическом своем понимании уделяющем больше внимания бессознательному.
Как не жаль это признать, но я практически с первой главы пожалела о своем выборе. Несмотря на то, что в принципе все термины мне были понятны и у меня есть достаточно успешный опыт прочтения метапсихологических работ Фрейда, влиться и без труда принимать текст данной книги было безумно сложно и неинтересно. Во-первых, само построение текста, наверное, которое станет близким и понятным философу, у меня вызывало недоумение и раздражение. Авторы, начиная пусть и спекулятивный разговор о сознании, не дали никаких ниточек, чтобы я могла понять, как они видят это самое сознание. Что по их мнению, будет к нему относиться, а что - нет. Самое это несчастное сознание, по пути теряя субъекта и объекта, было изначально возведено до метатермина (ок, подумала я), но потом, по их словам, стало просто ничем. Как возможно рассуждать о том, что является ничем? И какой тогда смысл вообще это делать? Что мне даст по итогу прочтение данной работы и размышление над этим? Например, чтение, метапсихологических работ по психоанализу и даже спорный спекулятивный текст "По ту сторону принципа удовольствия" позволяет по итогу понять, почему, с точки зрения психоанализа, психика работает именно так, и это, безусловно, помогает насытить практику, дает возможность не просто тупо использовать техники во время работы с человеком, а осознавать, зачем и почему, а не плескаться вместе с клиентом/пациентом в полной растерянности и непонимании. Во время чтения книги "Символ и сознание" я не то, что плескалась, а, должны признать, пошла ко дну уже на середине, впоследствии так и не пытаясь выплыть.
Сложен мне был также и сам философский дискурс. Да, вроде как конструкты знакомые, но рассмотрены они были с такой загогуленной для меня стороны, как если бы я села читать книгу вверх ногами или начала ходить задом наперед. Думаю, что такой взгляд вполне имеет право на существование, но, вероятно, пока я еще оказалась недостаточно готова, чтобы принять его. По это причине, к моему большому сожалению, не стану высказывать свое мнение относительно прочитанного, так как боюсь, что для осмысления мне бы понадобилось больше времени, чтобы прочитать данный текст несколько раз и лучше понять. Однако ни желания, ни смысла в этом для себя я не вижу.
И, напоследок, те два момента, которые вызвали у меня недоумение и, соответственно, тоже повлияли на восприятие прочитанного:
- Безусловно, на протяжении практически всей работы авторы возвращаются к критике идей Фрейда и других психоаналитиков, но меня ввел в ступор чуть ли не первое упоминание ученого:

Мы можем рассматривать прагматику проблемы сознания примерно так же, как Фрейд рассматривал (а точнее – мог бы, должен был бы рассматривать) прагматику проблемы подсознательного. Он наивно думал, что изучает само подсознательное, что было совершенно невозможно без вычленения прагматического аспекта проблемы.

Что? А теперь читаем Фрейда:

Когда говорят о подсознании, неясно, имеется ли в виду подсознание как один из уровней топики - душевные содержания, лежащие ниже уровня сознания, - или же подсознание в качественном смысле - другое сознание или подземное сознание

"К вопросу о дилетантском анализе"
У меня такое впечатление, что мы читали разные книги. Фрейд вообще отвергал понятие "подсознательное", так как понимал его как некое "второе сознание". По первой топике у него: бессознательное, предсознательное и сознание. А что здесь имели в виду авторы? Я понимаю, когда про подсознательное говорят люди, далекие от данной темы, но ученые, занимающиеся вопросом сознания? А еще учитывая то, что они потом рассматривают вопросы знака, слова и символа. Мне не понятно, как можно в такой ситуации трястись над собственной терминологией и так небрежно жонглировать ключевыми терминами других подходов.
- Те, к сожалению, немногочисленные приведенные примеры меня тоже поражали своей наивностью:

Здесь уместно вспомнить рассказ одного нашего знакомого индийца. Он сказал, что в его деревне людей можно поделить на две категории: людей, которых кусают змеи, и людей, которых не кусают змеи. Тогда мы его спросили: а кого же не кусают змеи? Он ответил: людей, которые знают, что такое змея, – по-видимому, людей, которые знали религиозный символизм змеи. Тех, для кого змея – кусающееся, отвратительное, страшное существо, они кусали, а тех, кто знал что такое змея, они не кусали.
Нам думается, что в этом примере магия наличествует в чистом виде: здесь "знать" означает (через посредство символа) "быть" в структуре сознания, по отношению к которой "змея" есть символ женской творческой силы. Но этот пример взят из контекста необычайно развитой магико-ритуалистической культуры индуизма, где на самом деле всякий знает о змеиной символике. [Другое дело – великий московский змеелов А. Рюмин. Он и знать не знает ни о каком змеином символизме. Но он любит змей. И они его не кусают. Как знать? – Может быть, относясь благостно к "этой вещи", он через нее, объективно оказывается сопричастным данной структуре сознания?*]

Да, а некоторых людей гадюки кусают в лесу, а некоторых - нет. Скорее всего тех, кто к ним руками не лезут... Да уж...
Мне, как человеку, содержащему змей, ответ индийца говорит о том, что есть люди, достаточно наблюдательные и разумные, которые знают, как вести себя со змеями, чтобы обезопасить себя от укуса. И есть те, кто живет, не понимая, что сами способны справиться с опасностью. То же самое касается змеелова Рюмина. Они не кусают его (хотя уверена, что кусали сотни раз), не потому, что он любит змей (хотя в этом тоже не сомневаюсь), а потому что понимает их повадки. А это не так уж и сложно с таким примитивным животным, когда часто с ним контактируешь. Если я стану игнорировать тот факт, что мой удав испуган и напряжен, полезу к нему, делая резкие движения, наплевав на технику безопасности, то мне тоже влетит, несмотря на то, что я растила его с младенчества и в морду целую. Так что хочется лишь отметить, что иногда банан - это просто банан, а никакой не символ.
Некогда мне посчастливилось быть на семинаре, на котором относительно одной проблемы высказывались врачи-психиатры и психологи. И тогда была так явно видна разница в мировоззрении: уверенность в своем знании врача, от верного диагноза (или просто его уверенности в нем), лечения и четких действий которого при операции зависит жизнь пациента. И с другой стороны, психологи, которые отказываются ставить диагнозы (если это хорошие психологи, конечно), так как понимают, что работают с психической жизнью другого. Пожалуй, теперь в моей копилке добавилось и восприятие ситуации со стороны философа. И это будет выглядеть как-то так:
"Мы знаем", - говорит врач.
"Мы можем предполагать", - говорит психолог.
"Мы не знаем", - говорит философ.

Долгая прогулка, август