5

Честолюбие и слабость – вещи несовместимые, а если все же им суждено слиться воедино, получается не очень-то удачный дуэт: эгоистичные мысли, иллюзии и желания окажутся неподвластны действиям, которые будут совершаться. Так случилось и с Люсьеном- бедным провинциальным «гением пера», который, вообразив себе невесть какую богатую и роскошную жизнь в Париже, не смог справится с соблазнами, слабостями и трудностями, возникшими на его пути. Воспитываемый как золотой мальчик, привыкший слушать похвалы от матери и сестры, которые боготворили свое юное дарование, Люсьен поддался этой неуемной страсти славы и богатства, которая так часто посещает людей в юном возрасте.

«Все вокруг продолжали возводить для него воображаемый пьедестал. Все потакали ему в его самообольщении: и друзья, и враги. Он жил в мареве честолюбивых грез. Молодое воображение так естественно поддается похвалам и лести, все кругом так спешит услужить молодому человеку, красивому, исполненному надежд, что надобен не один отрезвляющий, горький урок, чтобы рассеять этот самообман».

Лелея мечту о славе, Люсьен переезжает со своей возлюбленной в Париж, надеясь обрести там то, чего так желало его сердце; на деле оказалось, что его талант- пустой звук для парижского общества, что все его начинания и замыслы никак не соответствуют городской действительности. Даже госпожа де Баржетон, которая казалась Люсьену женщиной умной и невероятно притягательной, которую, как казалось, он искренне любил, предстала перед ним совершенно в ином свете:

«Люсьен, устыдившись своей любви к этой выдре, решил при первом же приступе добродетели у Луизы с нею расстаться».

Покинутый и брошенный, вдали от дома и семьи, молодой человек делает отчаянные попытки добиться успеха; не имея ни малейшего представления о том, как работает система торговли книгами, Люсьен пытается своими сила выбраться из нищеты, продав свои произведения. Столкнувшись с реалиями писательского дела, Люсьен вверяет свою судьбу в руки некоего де Лусто, мелкого журналиста, который перебирается от одной статейки до другой, при этом живя на широкую ногу и имея немало полезных знакомств.
Покрутившись в мире журналистики и книготорговли, ощутив на себе все тяготы и невзгоды жизни «за статью», Люсьен понимает, что талант не играет никакой роли в становлении великого писателя. Деньги, слава и роскошь- вот мерило литературного мира.
И вся эта, казалось бы, роскошная и привлекательная жизнь, поглотили Люсьена полностью, не давая ему даже вспоминать о том, кто был он на самом деле- мечтательным, талантливым и увлеченным парнем. Все то, что так старательно пыталось скрыться из его души, в итоге вылилось наружу: тщеславие, зависть, страсть к деньгам. И в итоге, от него не осталось человека, он стал пустым внутри.
Совесть, пробуждающаяся в его душе в минуты полнейшего отчаяния, не помогла ему прозреть и противостоять существующей системе:

««Золота, любою ценою!- сказал сам себе Люсьен. – Золото – единственная сила, перед которой склоняется мир». – «Нет,- вскричала его совесть, - не золото, а слава!» - «Но слава- это труд! Труд!»».

Люсьен пал так низко, живя во грехе, обленившись донельзя, вкусив все прелести разгульной жизни, что ему больше не было места в Париже; вернувшись домой, поняв, как много он потерял и каким пустым желаниям он потакал, Люсьен находит единственно верное решение, тем самым избавив себя и семью от мук совести.
Но не только Люсьен утратил иллюзии, столкнувшись с нерушимыми правилами общества: Давид Сешар, единственно верный друг Люсьена, задумав и воплотив в жизнь свое изобретение, на которое потратил все свое время и все силы, не смог справиться с людьми, которые обманом выведали содержание его изобретения. Давид – полная противоположность Люсьена: это становится ясно с первых строк описания двух мечтателей. Поразительно, как Бальзак, тщательно описывая внешний облик людей, раскрывает нам сущность внутреннего мира человека, указывая нам на различия черт характера двух персонажей:

«Несходство этих двух характеров и двух обликов проступало так ярко, что могло бы пленить кисть великого живописца. Давид был того мощного сложения, каким природа наделяет существа, предназначенные для великой борьбы. Широкая грудь и могучие плечи были в гармонии с тяжелыми формами всего его тела. Мощная шея служила опорой для головы с шапкой густых черных волос, обрамлявших смуглое, цветущее, полное лицо. Рядом с бедным печатником стоял Люсьен, в пленительной позе. В чертах этого лица было совершенство античной красоты: греческий лоб и нос, женственная бархатность кожи, глаза, полные любви и чистотой белка не уступавшие детским глазам».

Несмотря на такое же душевное падение, Давид не пал сам; именно его внутренние убеждения, сила и смелость, а также понимание того, что люди, а не бумажки- единственно важная вещь в жизни, Давид не утратил душевного спокойствия и себя самого, как то случилось с несчастным Люсьеном. Такая вещь, как осознание жизненных ценностей, человеческих, тех, что идут из недр темной души, изредка прорываясь наружу посредством совести, честности, смелости и праведности, случается крайне редко. И именно это, частичку этого осмысления и понимания, необходимо вытаскивать из себя каждый день, смотря хотя бы минуту на мир другими глазами. Люсьену это было не дано: слишком сильно укоренилась в нем мысль чего-то возвышенного и недостижимого, противоестественного и аморального.
Люсьену не удалось воплотить в жизнь идею о самоубийстве: легко поддающийся внушению в силу своего слабого характера, он вверяет свою жизнь неизвестному священнику, которому попросту продал душу за пару дорогих костюмов.
Провинциальный мечтатель разбился о скалы высшего парижского общества, воспитав из себя пустоту.