Больше рецензий

21 апреля 2019 г. 09:07

922

5

«Гнев» Булата Ханова — это не реалистичный роман. «Гнев» — это галлюцинация, это психоз. Это почти киберпанк, с той лишь разницей, что речь идёт не о будущем, а о настоящем.

Сексуальность главного героя Веретинского, молодого преподавателя Казанского университета, тотально оцифрована. Его либидо канализировано в шлюзы виртуального. Для него больше нет женщины с её телом, её физиологией, её запахами. Остались только картинки в ленте новостей — тени, проекции, образы. Обновите страницу. Свайпните влево.

Ханов написал очень мрачную вещь. Он поместил героев в холодный, удушливый мир. Нарядная, имперская, осенняя Казань написана глухими тонами, будто постапокалиптический Метрополис. В этом мире все живые озадачены вопросом: «Как возможно производство человеческого в человеке сегодня?»

Все инстанции, производящие и наращивающие гуманитарное знание, разрушены. И радикальный шаг субъекта состоит не в том, чтобы воспитать в себе тотальный нигилизм (из него нет хода, это тупиковый путь диалектики), а в том, чтобы подняться на новый уровень осознания, с которого возможен диалог, с которого возможен человеческий акт. Здесь личное, сокровенное, интимное и сексуальное сливается с общественным, социальным.

И поэтому «Гнев» — это не просто история о человеческом одиночестве, об отчуждении и нереализованности. Это политический манифест.

Ханов не выводит глобальных обобщений, он не грезит наивно о мире во всем мире, не выступает за всё хорошее против всего плохого (это и есть обывательщина), а, как настоящий анархист, работает на локальном уровне. Под его прицелом — родной Казанский университет, где и автор и герой некогда защитили диссертацию.

Понимает ли КГУ, что по их имиджу нанесен удар? На месте ректора я бы выступил с официальным обвинением и придал бы Ханова анафеме. Но сражаться за собственное существование университет не будет, потому что существования никакого нет. Есть циркуляция денежной субстанции, которая имитирует кровоток живой системы. Прогресс вместо становления. Капитал как тоталитарная система. Об этом и роман.