4

Не люблю обращаться к банальным фразам, вроде "как невозможно объять необъятное", но вот уже несколько минут всё присматриваюсь к какой стороне рецензии подступиться, потому что было получено колоссальное количество информации и не меньшая палитра эмоционального впечатления, которые теперь очень сложно увязать в один текст. Отложила себе на будущее обязательно прочитать труд Брайана Бойда (чего и вам желаю), не столько ради сравнения достоверности прочитанного, сколько ради углубления в тему. Стейси Шифф сама признает, что работа Бойда куда основательнее, но на мой взгляд, это и естественно, ведь он занимался всей биографией Набокова, а ее книгу можно рассматривать как попытку вывести из тени великого Набокова только его жену, оказавшей большее влияние на писателя и на которой и пыталась фокусироваться тема книги. Но насколько это фокусировка была успешна, судить читателям, ведь надо учитывать, что жизнь Веры вращалась вокруг Солнца по имени Набоков, сложно было бы абстрагироваться от него, чтобы рассказать только о ней.

Первое, чем всегда восхищают истории литературных жен, это невероятной самоотдачей ради своих мужей. Отличалась ли Вера Набокова своим подходом от тех же Анны Достоевской, Софьи Толстой или Елены Булгаковой? С одной стороны и нет, так как во многом она выглядит как воплощение их всех. Она такой же верный стенографист, ловко набирающий на печатной машинке будущий роман, который ей диктует муж с карточек, хранящихся в обувной коробке. Она такой же заинтересованный читатель, первый критик и советчик, неистовый защитник и парламентер интересов своего мужа. С другой стороны, Вера и превзошла других литературных жен, своей сосредоточенностью на творчестве мужа - его писательство, бывшее делом его жизни, было и ее делом. Вера Евсеевна знала наизусть все стихи Набокова, принимала близко к сердцу некачественный перевод его творчества, с запалом кидалась в бой в защиту имени Владимира Владимировича, вела споры ради его интересов и, удивительно ли, берегла его наследие и образ в литературе после его смерти вплоть до своих последних дней.

Для меня эта книга совершила ряд открытий, которые позволили взглянуть на творчество Набокова (та и на самого Набокова) с другого ракурса.
Например, становиться жаль, что не довелось узнать раньше, как происходил рабочий процесс Набокова при написании своих романов. Его романы писались внимательно и скрупулезно к каждой фразе, которая имела огромное художественное значение для Набокова, сюжеты могли долгое время вынашиваться, как любимое дитя под сердцем, проходить множество беспощадных правок, пока не достигался желаемый результат. На один роман затрачивалось столько времени, внимания, эмоций, чтобы получилось художественное произведение искусства, созданное из кружева слов, ассоциаций и игры смысла, что этот кропотливый труд выглядит несравненно весомей перед произведениями, написанными только под напором потока вдохновения. В желании сохранить художественный образ книги, который отчетливо чувствовали супруги Набоковы, они потратили годы на переводы своих книг на разные языки. Известно, что Набоковы были парой литературных гурманов, умевшими наслаждаться словами и смыслами, словно пробуя их на вкус, давая волю самым смелым ощущениям своей синестезии.

Долгое время было ощущение, что автор предвзят к самому Набокову, так как чисто субъективно, он показался малоприятной личностью. И дело не в его непомерном самомнении и тяге к эпатажности, хотя это тоже отталкивает даже от действительно талантливого человека, сколько дело в какой-то двойственности его натуры, которую понять настолько сложно, что предпочел бы лучше не связываться. В книге было произнесено так много красивых фраз, как сильно Набоков любил свою жену, свою музу, сколько романов и стихотворений посвящено ей, его Вере, сколь многим он ей обязан и сколь многого достиг благодаря ей и одновременно с этим образом влюбленного и воодушевленного мужа сочетается его противоположность - человека, имевшего множество романов на стороне, где скандальный роман с Ириной Гуаданини, чуть не разрушивший такую идиллию, лишь вершина айсберга.
Отдельная тема о Набокове, как о лекторе - уже отложила себе на прикроватную тумбочку два томика лекций Набокова, чтобы убедиться (или разубедиться) в своих впечатлениях, но пока то, что читал Набоков своим студентам, лекциями назвать сложно. Потому что с педагогической точки зрения, лекция должна нести объективный характер, где лектор лишь посредник между предметом изучения и студентом, и доносит до студента максимум самой основной информации, требующейся для сложения представления. Здесь нет места навязыванию собственных вкусов - важно чтобы из полученной информации, студент сам вывел свое отношение к предмету изучения. На деле это выглядело не как лекции по русской и зарубежной литературе, а как урок набоковедения, где Достоевский, Горький, Драйзер и Камю недостойны даже места в вашем сортире, но обязательно ознакомтесь со стихотворениями выдающегося современного классика Сирина. Не отнять у этих лекций, пожалуй, только эффекта их проведения - ведь долгое время, Набоков проводил их только в присутствии своего ассистента, очень привлекавшего внимание студентов своим строгим и таинственным образом, которым оказался вы-уже-сами-догадались-кто.
Третьим открытием стал пролитый свет на некоторые факты создания и появления скандальной "Лолиты". Мне вспомнились слова одного моего преподавателя, который как-то сказал, что для того чтобы быстро добиться славы, надо уметь "пукнуть в пудреницу". Набоковы прекрасно отдавали себе отчет от табуированности и категорическом неприятии обществом темы "Лолиты", но в этом и состояла их цель - создать из "монстра" произведение искусства, облачить трагическую историю в никем ранее не испробованную эстетическую форму. Набоковы попали пальцем в небо - на фоне другой современной литературы 50-х, "Лолита" создает небывалый ажиотаж - она не оставляет равнодушным благодаря претензиозности тематики и зачаровывает невероятной красотой языка. А ведь мало кто знает, что "Лолиты" могло и не быть, если бы опять не Вера...

Ну вот, рецензия о Вере на 70% состоящая из впечатлений от Владимира Набокова. А могло ли получится иначе? Все-таки книга прочитана, но четкого понимания личности ни Веры, ни Владимира как-то не получается. Набоковы с той же изобретательностью, с какой создавали сюжеты книг Владимира, вырисовывали и свой образ - впечатления их современников о них разнятся, биографы собирают факты их жизни по крупице, теряясь в догадках, что было правдой, а что игрой на публику. Они не любили обсуждать с прессой друг друга и свой брак, а разговоры с друзьями о их взаимоотношениях полны противоречий и небылиц, выдуманных Владимиром на ходу. Какой предстает перед нами железная миссис Набоков, которую так часто обвиняли в своем влиянии на мужа и его книги? Она была сильной, своенравной, смелой, нетерпимой, дерзкой и совершенно наоборот. Вера была при жизни загадкой, ею и осталась в истории, а настоящую Веру мы теперь, пожалуй, можем встретить лишь в романах и стихах Владимира Владимировича Набокова.