4

Как по разному можно читать одну и ту же пьесу…

Есть внешняя сторона – отец покинул дом и не вернулся, в дом к матери приезжают три взрослые дочери с мужьями, детьми, женихами. Грустная семейная встреча постепенно переходит в жесткое и бескомпромиссное срывание масок и выяснение отношений

Как часто бывает, у каждого человека своя история, своя жизнь, совсем не соответствующая тому, что видно снаружи. Мать, Вайолетт – кто она? Истощенная болезнью женщина, с трудом удерживающаяся на поверхности, цепляющаяся за таблетки, но пытающаяся продолжать играть роль матери – хранительницы очага? Или властная, своевольная, капризная неуравновешенная истеричка, бесконтрольно накачивающаяся викодином и прочими болеутоляющими под предлогом смертельной болезни, с наслаждением втыкающая злые иглы в ближних? Можно найти аргументы в пользу и того, и другого. А тогда совсем по-разному выглядит финал – что это, жестокость и бессердечие близких или закономерный финал жизни Вайолетт? Как можно оставить больную мать одну? Или все-таки можно, ибо человеческое терпение не беспредельно?

Так вот, это единственная неочевидная драматическая линия в пьесе. Остальные очень и очень чувствительные, но совершенно прямолинейные. Жених немолодой дочери, обернувшийся довольно мерзким типом – прогонит или оставит под предлогом того, что время уходит и другого не предвидится? Любовь двух нескладех-неудачников, срезанная под корень невинными развлечениями старшего поколения, ее исход в пуританской Америке однозначен. Хотя это два единственных светлых персонажа в этом террариуме, именуемом семьей. Остальные настолько взвинчены и наэлектризованы, что любое вскользь брошенное слово превращает беседу в костер оскорблений

Обстановка нагнетается и к какому-то моменту понимаешь, что больше тебя ничего не трогает. Автор изрядно переборщила с проблемами – педофилия, инцест, предательство, и все на одной сцене?