Марсианский закат 100-го полярного утра

От автора: Не знаю, подойдёт ли под тему приключения на других планетах, однако путешествие на другую планету есть, инопланетяне есть, и это "приключение" перевернуло жизнь героя.
P.S. Понятия не имею, как проходит жизнь людей, живущих на Северном полюсе, поэтому все факты, указанные здесь, порождены моей больной фантазией. Приятного прочтения.

На Марсе красивый закат. Жёлтое, синее, чёрное, красное, розовое – я никогда не видел ничего подобного на Земле.
Я видел северное сияние. Я видел холодный океан, покрытый льдом. Я видел тусклое солнце, бело-серого цвета.
Но такого заката, как на Марсе, я никогда раньше не видел.
Наверное потому, что я вообще раньше не особенно всматривался в закат.

Дальше...

***

Как я люблю частенько повторять: «Всё это нелепое стечение обстоятельств». А ещё добавляю: « У меня замечательные родственники» и начинаю пространный рассказ о своих приключениях-злоключениях.
Начинается всё не с марсианского заката – он скорее завершение моей истории. И даже не с родственников. Начинается всё с тёмного утра Северного полюса. Я работал на научной станции много лет и забыл, как выглядит небо в других уголках Земли. Для меня день длился полгода и столько же ночь, поэтому четверг у меня наступал через год после среды. Мне нравилось моё тягучее время, липкое, как белоснежная карамель. Я плавал в этом времени, как муха в янтаре.
Однако утро и вечер для меня были ровно такими же, как и у всех остальных людей. Утром я просыпался и наблюдал за арктическими животными, занося в старенький журнал свои наблюдения, а вечером я спал. Утро и вечер у меня были больше ста раз в день, и когда я записывал свои наблюдения, я всегда, в насмешку над людьми с неполярным временем, писал «Утро 100, дня 1».
Впрочем, не думаю, что их это вообще интересовало. Мне привозили на вертолёте еду, вещи, средства личной гигиены, однако мне не привозили с собой общения и человеческого тепла.
Я называл себя в шутку Мизантропом, а весь Северный плюс – Мизантропьим королевством, и я правил этими льдами и холодным небом, хотя, на самом деле, им было всё равно, что я ими правил.
Так продолжалось достаточно долго, но точное время я не смогу вам сказать – я и сам не помню, да и измерял я тогда всё по своему полярному времени, поэтому вы, как люди неполярные, меня попросту не поймёте.
В общем, в мою одинокую, но вполне приемлемую жизнь, вмешалась моя тётя. Мои родители погибли когда-то давно, с тётей у меня были хорошие, но неблизкие отношения (мы с ней не обменились и сообщением в то время, пока я жил на Северном полюсе), поэтому послание от неё стало сюрпризом для меня.
Билеты на Марс. В курортную зону. Это что, шутка?
Я подумал, что меня разыгрывают, но мне сказали собирать вещи и лететь с ними обратно в мой родной город, потому что такие дорогие подарки пропадать не должны.
Мне было нечего брать с собой. Я вообще не хотел уезжать, но никто не спросил меня, и, наверное, именно тогда я потерял право называться Мизантропом и оставил в прошлом ледяное королевство и 100-е утро за 1 день.

***

Город встретил меня… Ну ладно, город меня вообще не встречал. Мы сели в какую-то глушь, потом меня долго везли куда-то на грузовике, а потом…
А потом я попал в мегаполис.
Нет. Даже в макрополис. Здания буквально упирались в небеса, продырявливая насквозь клочья облаков. Машины выглядели по-иному – все сияющие, небольшие, обтекаемой формы и невероятно быстрые. Мне вдруг подумалось, что, наверное, где-то специально держали всё это время грузовик старого образца – чтобы довезти меня до города.
Город вырос, возмужал. Он напомнил мне хорохорящегося подростка, обвешавшегося сверкающими безделушками и пытающегося казаться крутым в глазах сверстников.
Да, я давно здесь не был. По-видимому, пока я торчал у себя в ледяном королевстве, прогресс действительно шагнул далеко. И это не было похоже на сцену из научной фантастики. Не было никаких звездолётов, летающих по улицам, или людей в неоновых костюмах. Просто город, в котором стремительно развиваются все информационные отрасли.
И путешествие на Марс перестало казаться мне бредом. Хотя оно единственное, пожалуй, выглядело пришедшим из научной фантастики.
Тётя встретила меня где-то на окраинах этого гигантского макрополиса. Меня пересадили в серебристое такси, и мы поехали домой.
Не знаю, смогу ли называть это место домом.

***

Не буду описывать вам мою бывшую квартиру, потому что она, пожалуй, не имеет никакого отношения к моей истории. Разве что позволю себя сказать, что не узнал своей квартиры, ну да она никогда и не принадлежала мне по-настоящему.
А на следующий день тётя повезла меня в аэропорт. Я удивился, что он не стал называться космопортом или вроде того. Однако это был всё тот же аэропорт – выглядящий на 100 миллионов долларов, но не гигантский гриб серебряного цвета, или что там ещё обычно представляешь, размышляя о космических путешествиях.
И посадили меня в абсолютно обычный самолёт. Я начал думать, что меня снова пытаются разыграть. Однако когда стюардесса рассказала нам о правилах безопасности не в случае посадки самолёта на воду, а в случае столкновения с астероидом, я понял, что либо сошёл с ума, либо полетел на Марс.
Нет, правда. Если я ещё не сошёл с ума, то впору сходить с ума сейчас.
За окном чёрная пучина космоса, а я ошеломлённо всматриваюсь в далёкие звёзды, пытаясь понять, что вообще происходит.
Мы летели недолго, всего 3 часа. Нас накормили совершенно обычным обедом, пресловутым мясо или рыба, а мой мозг переваривал информацию. Меня будто бросили в будущее, я стал попаданцем в своём собственном родном мире. И все считают, что я такой же, как они, а я в душе всё такой же Мизантроп, которым всегда был.
Когда мы приблизились к Марсу, я остолбенел. Он выглядел… Не как Марс. А как Земля – ну или почти как Земля. Понятия не имею, как такое вообще могло случиться, ну да я многое не понимаю в последнее время – например, почему пока мы летели в самолёте, мой обед с мясом не летал по всему салону.
Мне сложно описать то, что я увидел. Потому что подобное можно только увидеть своими глазами. Это сложно осознать человеческому мозгу, и я в самом деле мог сойти с ума от бешеного несоответствия всех моих воспоминаний, опыта, впечатлений с тем, что я видел сейчас.
Мы сели в аэропорте. И снова обычный аэропорт, точно такой же, как на Земле.
Однако научная фантастика началась уже там. Человек в форме служащего аэропорта сказал мне искать кого-то с табличкой с моим именем, якобы мне оплатили индивидуальную экскурсию. Я машинально покивал, сделал пару шагов вперёд и буквально наткнулся на эту самую злополучную табличку. А в руках её держал…
Марсианин.
Я глупо хлопал глазами, глядя на него. У него была абсолютно лысая голова, огромные глаза с белыми зрачками и чёрными белками, длинное худое тело, улыбка на вытянутом лице и такая бледная кожа, что, кажется, она была даже бледнее, чем моя – хоть я и провёл последние свои годы в месте, где загар приобрести просто негде.
На запястьях и на шее существа просвечивали голубоватые узоры вен, и я невольно залюбовался, потому что они были похожи на декоративные орнаменты.
Вот так я и познакомился с Галатеем.
Как я узнал значительно позже, их раса называлась не марсиане, а крокусы и прибыли они с далекого астероида под названием Крокус, в честь которого и были названы. И, забавно, но у них время тоже текло иначе. Пожалуй, я с гордостью мог бы назвать их полярными людьми, потому что они бы поняли меня и мои 100-е утра, потому что их год составлял 5 с лишним земных лет.
Я не могу рассказать полностью историю нашей дружбы с Галатеем, потому что многое нельзя передать словами, а кое-что просто будет скучно слушать. Но на Марсе я почти что не загорел, ибо на пляже не валялся ни секунды.
Когда-то давным-давно я хотел стать дипломатом. Я не был Мизантропом, это не моё качество, оно было приобретено искусственно, но я уже даже не помню как. И сейчас, погрузившись в новую, чужую для меня культуру, я понял, как сильно скучал по всему этому. Мне нравилось искать границы терпения у Галатея, выводить его из себя, а потом веселить. Иногда ему не нравилось то, что казалось мне восхитительным, но так даже было интереснее, потому что я снова занимался тем, что люблю – подбирал ключики к людским сердцам, пусть Галатей и не совсем человек.
А когда пришло время уезжать, он предложил мне остаться. Вот так вот просто и безрассудно, хотя я уже успел узнать, что крокусы весьма рассудительны и редко поддаются влиянию эмоций.
Я подумал о том, что меня ждёт ледяная пустыня и северные сияния, мои 100-е утра и журнал наблюдений. И это было неплохо, но неплохо для Мизантропа, а внутри меня всегда жил тот, кто искренне любит общение, и этот кто-то умирал во мне долгие годы. Я был счастлив, что он до сих пор не погиб, и мне не хотелось снова причинять ему боль, поэтому я остался, отослав тёте межгалактическую телеграмму.
Каково же было моё удивление, когда в ответ получил предложение представлять интересы людей от лица всего человечества, подписанное именем моей тёти.
Это было довольно наглое предложение, но я снова посчитал всё просто шуткой, но когда я с пафосом зачитал его Галатею, на меня посмотрели расширившимися глазами и сказали, что моя тётя – президент Организации Единых Космических Содружеств, я понял, что, кажется, рано или поздно напрочь лишусь чувства юмора.
Я отказался. Не потому, что мне не хотелось, но потому, что я должен был сначала научиться тому, как быть дипломатом. И в этом мне обещал помочь Галатей, оказавшийся дипломатическим представителем крокусов. После этой новости я закрылся в своём отеле и громко истерично заявил, что вернусь к себе на Северный полюс, потому что тюлени надо мной хотя бы не издеваются.

***

На Марсе красивый закат. Жёлтое, синее, чёрное, красное, розовое – я никогда не видел ничего подобного на Земле.
Я видел северное сияние. Я видел холодный океан, покрытый льдом. Я видел тусклое солнце, бело-серого цвета.
Но такого заката, как на Марсе, я никогда раньше не видел.
Наверное потому, что я вообще раньше не особенно всматривался в закат…
На Марсе я пробыл недолго. Тут было красиво, но скучно, как и на всяком курорте. Я невольно затосковал по своему Мизантропьему королевству. Я не собирался возвращаться туда навсегда – я лишь хотел снова посетить его. На этот раз уже вместе с Галатеем, потому что, наверное, один я не смогу преодолеть тягу вредного Мизантропа внутри себя.
А потом оказалось, что закат и на Марсе, и на Северном полюсе одинаково прекрасны.
Особенно, если смотришь их вместе с кем-то.
100-е утро 5-го дня, из «Журнала наблюдений».