Дневник горничной (сборник)

Дневник горничной Эти записки – воплощение всех людских пороков, страстей, глухой безнадежности, отчаяния и страхов. Это история о том, каким образом горничные, лакеи, повара (в общем, прислуга) вынуждены приспосабливаться к обстоятельствам, с которыми их сталкивает жизнь. Как в конце концов они начинают с философским цинизмом относиться и к жизни, и к самим себе. Сад пыток Если в "Дневнике" Мирбо старался открыть глаза обществу на порочность человеческой сущности, то в "Саду" он превзошел самого себя, живописуя не просто порочность, а откровенную психопатию личности. В саду пыток действительно пытали людей. Дело было в Китае, и наказания (а чаще всего смертная казнь) с применением изощренных пыток не были чем-то необычным и кошмарным, но подробные и обстоятельные описания производимых…

Препарирование человеческих пороков и справочник человеческих душ. Великолепная книга. Думаю, в своё время она стала пощечиной от автора напыщенному буржуазному обществу. На мой взгляд очень уж женская. Потрясла сцена убийства слугой утки для барского стола. Сурово, жестоко, до мурашек.

Свет не может существовать без тьмы, как добро без зла. Вот об этом и роман: об демонах человека, его отвратительных пороках, закрытых в глубине каждого человеческого существа. Немножко гаденько было читать произведение, где все герои так низки и подлы, что бежать хочется подальше и поскорее. Но роман затягивал, словно в омут. Светское общество само погубило себя: не было ни развития, ни труда - одна скука блудила в умах людей. В сущности, человек по природе своей добр и способен на сострадание, но всё зависит от окружения и воспитания.

И чем было заниматься, тем светским людям, когда денег и подавно на кучу семей хватит, заниматься нечем, одни чтения любовных романов для женщин и споры с трубкой в губах в накуренном зале для мужчин. Скукота съела в людях всё то хорошее, на что они могли…

Применительно к авторам в духе Мирбо часто можно услышать "пощечина общественному вкусу". Штамп говорящий сам за себя относительно внешнего и совершенно ничего не объясняющий относительно того, что стоит за этим эпатажем.

Когда-то я наткнулась на забавный отзыв-строку о "Дневнике горничной" - мол, мало эротики. Забавный - потому что роман ну совершенно не о том и эротическим может быть назван весьма условно, только если сдержанными буржуа начала XX века. Впрочем, судя по роману, у буржуа как раз всё в порядке с личной жизнью и проявляемой в ней фантазией - от вульгарного увлечения горничной до более экзотического пристрастия к женским ботиночкам. Обо всей этой изнанке Селестина, уже не очень юная и весьма опытная во всех отношениях горничная, пишет в своём дневнике, ибо жизнь занесла её…

Какая утонченная мерзость!..какая изысканная порочность!..

Доброго времени суток мой благодарный читатель, ведь ты же открыл страницы этой книги, чтобы погрузиться в мой дневник. Что ты хочешь увидеть на его страницах, читатель? Пожалуй, я поведую тебе о том, кто я, какова моя натура, какова моя работа...будет ли тебе интересно? Поверь, я расскажу тебе о таких низостях, что это вскружит твою неискушенную голову, а может ты узнаешь на этих страницах себя? Ведь, согласись, читатель...каждый из нас любит копаться в чужом белье!..не отрицай, я все равно не поверю, да и перед кем ты хочешь оправдаться?! Если передо мной, то не стоит...я этого не стою.

Так давай же знакомится! Я горничная и меня зовут Селестина, хотя...за всю мою жизнь я имела так много имен, что и не припомню их всех...знаешь,…

Третий месяц терапии. Доктор М. Обриц Пациент №6751, Жан Валье

Я сейчас вам такое поведаю! О! Знаете ли Вы чем и с кем живут буржуа? Как! Неужели не знаете? Совсем немного? Ну, так вгрызайтесь в страницы, я ничего не скрываю, я открыта для этого мира. Я откровенна с Вами, о, мои милые читатели. Я приготовила для Вас лучшее из лучшего, самое сладкое, самое откровенное и горячее! На завтрак - пока мысли Ваши еще спящи и беззащитны, коллекция маленьких, лакированных премиленьких ботиночек. Что? Вас это не интересует? Что ж, а есть такие личности, откровенно скажу я Вам, которые сходят от этого с ума. Да! Зачем мне лгать, я откровенна с Вами. Желаете второй завтрак? С удовольствием предложу один забавный предмет, жутко стеснительный, потому…

Не пойму, почему все пишут, что там откровенные сцены? Ощущение, как-будто у нас за одной обложкой разные страницы вклеены! А по поводу рассказа горничной - очень утонченный и красивый язык! Сложные предложения, которые скорее не горничной принадлежат, а очень образованному и талантливому к написанию рассказов человеку.

Смачная пощечина общественному вкусу! Мирбо якшался с анархистами, демократами, в буржуазные рамки не вписывался, так что все объяснимо. Объяснимо и то, почему его так активно издавали в СССР: нам в прошлом не могло не понравиться развенчание обитателей аристократических домов. Понравилось оно и мне.

Повествование, как просто догадаться, ведется от лица горничной - Селестины. Девушка она невероятно наблюдательная, весьма неглупая, а при этом еще натура страстная и часто своенравная, что при ее ремесле преимуществом отнюдь не является. Она могла расхохотаться в лицо барыне, когда та была нелепа, могла дать отпор приставаниям того, кто ей был откровенно неприятен, зато, имея склонность к любовным приключениям, с тем, с кем желала, расслаблялась и получала удовольствие. Совсем здоровой эту…

"Дневник горничной"

Не далее как две недели назад, когда я попросила на этом сайте совета, что из классики мне почитать, ибо стыдно становится за свои пристрастия к крови, мертвецам, маньякам и пр., мне ответили, мол, нечего себя ломать, продолжайте наслаждаться низкосортными триллерами. Читатели на мои комментарии вроде «я буду читать вперемежку триллеры и классику» лишь посмеивались. Но я решила не сдаваться и выбрала для прочтения очередную книгу из классики. Вот эту. Которую, кстати, мне посоветовали на другом сайте. И вот теперь встал вопрос: а кто сказал, что я не получила наслаждение от этой книги?

Пусть здесь нет крови (ну, почти нет), нет резни на каждом шагу, нет действия (которое я очень люблю), а лишь воспоминания, мне книга понравилась. Если отбросить несколько сцен жестокого…

Дневник? Горничной? Дневник – это слишком интимно, камерно. Развернутая же перед читателем панорама – какой уж тут дневник – эпопея. Без малейшего преувеличения. Дневник – код, на самом деле, блестящий литературный приём, блестящий! Горничной? Да, именно так. Мирбо пишет, что прислуга, усвоив все пороки господ, была лишена их ресурсов. Поэтому оставим дневники – Вертерам, а горничным – смакование господских пороков в лакейской: а как иначе можно подняться лакею? Только встав на голову хозяина. Тем лакей от слуги и отличается.

Две ассоциации и одно соображение возникает от прочтения замечательного романа, чтение которого можно прервать в общем-то на любой странице. Вроде как бумажный сериал с бесконечным повтором вроде бы и меняющихся лиц, удивительно однообразных в своей…