Колымские рассказы. Стихотворения

Нисколько не жалею денег и времени, потраченных на книгу. По сюжету и написанию книга напоминает "Архипелаг Гулаг" Солженицына и его же "Один день Ивана Денисовича". Моралистам лучше не читать, поскольку они просто забрызгаю книгу слюной от гнева и бессилия что-либо изменить и гневных комментариев будет прорва) Книга, в которой абсолютно не ценится человеческая жизнь. В которой люди цепляются за возможность существования не руками, в которых не осталось сил, но одной лишь мыслью. В которой такие же люди теряют всякую надежду и убивают сами себя. В которой шерстяной свитер, сахар и сигареты ценятся дороже человеческой жизни. Книга, читая которую не понимаешь, как автор, прошедший через всё это, сам остался жив.

Человек не должен знать, не должен даже слышать о нем. Ни один человек не становится ни лучше, ни сильнее после лагеря. Лагерь - отрицательный опыт, отрицательная школа, расстление для всех: для начальников и заключенных, конвоиров и зрителей, прохожих и читателей беллетристики, пише у передмові сам Шаламов. І все-таки Шаламова прочитати треба всім - як щеплення від комунізму і туги за СРСР. Я був підготовлений до "Колимських оповідань" прочитаними до того десятком різних досліджень сталінизму, біографією Єжова з натуралістичними описами робочих методів НКВД. Але і я на якомусь етапі відчув по-новому глибини радянських практик, що націлено зводили людину до тварини. У книжці нема смакування тортурів чи особливого натуралізму. Всі знущання, через які проходили політичні зеки, Шаламов…

Возможно, то, что я напишу ниже, не встретит понимания среди ценителей классический русской литературы. И они будут кидать в меня камни, палки, другие увесистые предметы, которыми не запредельно дорожат. В принципе, я готов.

Так вот, я подумал следующее: можно не читать Толстого, Салтыкова-Щедрина, Бунина, Достоевского, даже Пушкина. Что-то важное, скорее всего, пройдет таким образом мимо нас. Конечно, это будет упущение, да мало ли в жизни важного, которое до нас не достало.

Шаламова не читать нельзя. Очень нужно его читать, необходимо. Зачем? Я не могу твердо сформулировать, чувствую только вот здесь, в неанатомической области, где сердечная мышца затейливо тыкается в мозговые клетки. Тяжело понять умом то, о чем он рассказывает, тяжело это впустить в себя и принять. Тяжело осознать,…

"Каждая минута лагерной жизни - отравленная минута. Там много такого, чего человек не должен знать, не должен видеть, а если видел - лучше ему умереть".

Автор был не в неволе. Он был в аду. Из этого холодного ада не удалось вырваться даже после возвращения с Колымы в Москву. Душу не отпустили! Адские муки – плата за гениальность рассказов Шаламова. Сам «виноват»? Пострадал за свою «левизну» увлечения? Но разве в аду это важно! Обычно сравниваю рассказы Шаламова с поэзией Анны Барковой. Лица Барковой и Шаламова на фотографиях очень похожи. Суровые, «злые» русские лики, навсегда отмеченные страданием. Они были «виноваты» в своих левых увлечениях, но заплатили за поветрие эпохи безмерную цену. У них другая точка отсчета, другая система координат. Попытки обвинить их в «аморальности», «левом уклоне» или «трусости» (из-за письма Шаламова в «ЛГ» с протестом против публикации КР либерасты того времени развели вонь) и прочих «смертных грехах» -…