Цитаты

Чехарда правителей российских
бородатых, лысых, волосатых...
Письма их, реляции, записки -
источают стойкий трупный запах
тайных государственных архивов,
дышащих тревогой и отравой...
Как ты это выдержала, Клио,
или это - называют славой?
Самозванцы из пригретых ею
(все - всегда - нечаянно, непрочно!)
наглотались дымного елея,
ухмыляясь жадно и порочно.
Все - клялись Россией и народом,
все - во благо Родины старались.
Каялись - уже перед уходом,
что грешили, что проворовались,
что зазря лишили жизни многих,
из людей вытягивая жилы,
не щадя ни сирых, ни убогих,
толпы уводя с собой в могилы...
Что от них осталось? Их портреты
лживые, мундиры их и платья...
Да на середину - через Лету -
от живых и неживых - проклятья...

В тот момент, когда под светом ярких прожекторов с картины упало покрывало, публика восхищённо ахнула. Это было забавно. Уходящие грозовые тучи, прерия, освещённая выглянувшим солнцем, и четыре бегущих неведомо куда лошади. А позади, над ними, - кусок радуги... Картина называлась "Воспоминание о свободе".
Кто-то из гостей удивлённо спросил меня:
- Неужели ты так хорошо знаешь английский?
- Вовсе нет, - удивилась я. - А почему вы так решили?
Оказывается, в английском есть идиома "пересечь радугу", что означает перейти по ту сторону жизни, умереть. Люди были совершенно уверены, что я намеренно изобразила радугу, рисуя погибших лошадей. Но это просто оказалось удивительным совпадением.

Сыновья
Один -
отсчет ведет
от скорой смерти матери,
от дней последних
нитку рвет зубами словно:
" А после заживем!"

Мать постояльцем
теплится в углу.
Утром зимним
облачко дыхания
на зеркало ложится...

Другой -
прислушивается ночью.
воспоминаниями вокруг
летает, как сова,
поддерживает
жизнь за локоток,
и шорох паутины слышен.

Мать поднимает веки.
Кто навеял сны?
Кто посетил?
Вот и румянец на щеках...

Два берега -
два сына у нее.
О, как она боится
перебежать по бревнышку судьбы
от одного к другому.

Родильное отделение любой американской клиники (даже в самом крошечном провинциальном городке) больше похоже на вполне приличный трехзвездочный отель...
Я снова вспомнила свой "родильный опыт" ... со всей этой вонью, уродством, сокрытием младенцев от матерей чуть ли не на сутки ... когда их никак нам не давали и мы сходили с ума от неизвестности. С этими тараканами в телефоне и одновременно с маниакальным страхом инфекций... С железной каталкой, на которой, как окуклившиеся коконы бабочек, лежали наши драгоценные младенцы, и которая неслась со скоростью звука по коридору, а все мы в ужасе ждали, что какая-нибудь из "куколок" сейчас грохнется на бетонный пол...

Я не хочу быть адвокатом нынешнего времени или оправдывать жестокость нашей эпохи. Я просто хочу понять, откуда эта жестокость исходит. А исходит она из недр самого человека, из его животной, эгоистической микросоставляющей. Всё зло, которое есть в жизни, это зло самого человека, ещё крайне несовершенного. И мы, писатели, должны, наверное, описывать эту жизнь и этого человека точно. А точно - это значит видеть его сразу во всех состояниях. И в идеальном состоянии, и в состоянии,полярно отстоящем от идеала. (Д. Валеев)

Чайник этот имел странную форму: он сужался в середине, подобно женскому телу, и нижняя часть его была объемней верхней. Обе части имели по горлышку, и чай молодым наливался каждому из своего горлышка.
- Смысл здесь таков, - пояснил мулла Зие Акмалу. - Вы пьете один и тот же чай, из одного сосуда. И это означает, что вы одно целое. Но мужчине чай наливается из нижней части сосуда, там, где рождается жизнь. Мужчина отвечает за эту жизнь, и должен быть готов умереть за нее. В заботах своих он и обретет истину. Женщине, напротив, чай наливается из верхней части, где вынашивается молоко. Женщине не надо искать истину, она носит ее в себе, как молоко. Поэтому мужчина должен доверять своей жене, поскольку она от рождения знает то, что он может узнать, только если повезет.
Зия Акмал доверился ей с первого дня.

"Этот мир словно старая одежда, пришло время его сменить"

"Настоящее предание - как золото, что сродни молчанию. Его часто не рассказывают. Его берегут, словно монету на дне сундука. Предание от частого использования изнашивается и теряет блеск".

"Все отмерено небесами, в том числе и густота чая"

Мгновения счастья не имеют продолжительности, поскольку вечность не измеряется".

"Женщине не надо искать свою истину, она носит ее в себе как молоко. поэтому мужчина должен доверять своей жене, поскольку она от рождения знает то, что он может узнать, если повезет".

"Нет ничего, чего не было. Нет ничего, чего могло бы не быть".

Слово не может без тишины. Тишина рождает слово и его подтверждает. Слово и тишина сотканы из одной материи".

"Чай хорошо заваривается в бревенчатых избах, в больших овальных залах, но лучше всего он заваривается в хрущевских кухнях ближе к полуночи. Когда заваривается чай ничего не надо говорить. Мало того, в этот момент не надо ни о чем думать. Голова должна быть пуста, нюх обострен, а душа должна слышать звуки Вселенной".

"Небытие ближе, чем собственная ладонь, только мы никогда этого не замечаем".

"Смысла нет. но если он вам нужен я его найду".

"Жизнь, по большому счету стихотворение, а все стихи - о любви и о смерти".

"Талант - такая вещь, что от него нисколько не легче".

"Всевышний делает вид, что его нет, но выдает свое присутствие".

"Слово обладает такой тяжестью,которую невмочь нести одному".