Цитаты из книг — Джордж Дюморье

... люди умны, терпимы, учтивы, изысканны, или, наоборот, ограниченны, наглы, хвастливы, грубы и вульгарны, красивы или уродливы, грациозны или неуклюжи, скромны или высокомерны независимо от того, к какому классу общества - высшему или низшему - они принадлежат.

Окурок грязный, корочка лимона Совсем другой приобретает вид, Коль под каблук сиятельной персоны Окурок или корка угодит!

Увы, бедное человечество! Малейшее внимание вышестоящих лиц (если они действительно стоят выше) воспринимается как бесценное благодеяние, как высочайшее достижение, как венец славы!

Ничто не оскорбляет так сильно наших неудачливых собратьев, - кто бы они ни были, богема или добропорядочные буржуа, - как наша внезапная близость с так называемой знатью, с маленькими лордами и леди нашего маленького мирка! Им легче простить нам даже нашу славу и те радости, которые ей сопутствуют, чем наши светские…

Если бы мне удалось убить его двоюродного брата сэра Оскара, и его пятерых сыновей (Уинны мастера на сыновей), и семнадцать внуков, и четырнадцать двоюродных братьев ( с их многочисленным мужским потомством), которые стоят между Таффи и его наследственным баронетством со всеми владениями, он смог бы стать сэром Таффи, а…

Никакой ад после смерти нас не ожидает, есть лишь тот ад, который мы при жизни сами себе и друг другу устраиваем здесь, на земле, а это мы делаем достаточно жестоко.

Жизнь не только забава, а это очень жаль, право! Но какая разница, если все-таки на свете хорошо живется!

Кстати, за свои грехи бедные женщины тяжело расплачиваются здесь, на земле, видит бог! Конечно, если только это не русская императрица вроде Екатерины Великой или не какая-нибудь знатная дама, а сред них много грешниц! Или же не гениальная артистка, как мадам Рашель! Или Жорж Санд!

Какой позор, какой страшный позор, что для мужчины одни законы, а для женщины совсем другие... Бедные, слабые женщины... бедные, нежные, любящие создания, их всегда преследуют мужчины, мучают их, губят и топчут.

Красота не имеет пола в глазах художника, поглощенного своей работой, будь то красота мужчины, женщины или райская красота ребенка, самая чарующая из всех

В конце концов среда, к которой мы принадлежим, кажется нам всегда наиболее симпатичной и близкой, даже если это преступная среда. Нигде в другом обществе нас не принимают столь радушно и приветливо; наибольший успех мы имеем все-таки в своей среде, если у нас есть хоть какие-либо данные для этого; а память о нас живет…

К тому же, пока не попробуешь нарисовать чье-нибудь лицо, никогда нельзя сказать, красиво оно или нет.

У себя, в Англии, он усиленно изучал французский язык, довольно прилично читал и писал, и даже мог кое-как изъясняться на нем, но французская речь, которая звучала в этой парижской мастерской, была совершенно не похожа на тот официальный, приглаженный язык, давшийся ему с таким трудом. Учебник, которым он пользовался, не…

У Свенгали за роялем был дар превращать вульгарнейшие, пошлейшие мотивы в неслыханную, небесную музыку. Кафешантанные куплеты, избитые мелодии, запетые салонные романсы, военные, школьные, кабацкие, уличные песенки — не существовало ничего самого ничтожного и низменного, что он не сумел бы волшебно преобразить в подлинный…

- Господи! На кой черт вы это делаете? - спросил он на ломаном немецко-французском диалекте. - Делаю что? - спросил Маленький Билли на своем франко-английском. - Сидите в воде и забавляетесь куском мыла и губкой? - Да просто стараюсь быть чистым! - Ах, вот что! А как же вы делаетесь грязным?

Он льстил себе, воображая, что у него философско-научное мышление, гордился трезвостью своего ума и весьма нетерпимо относился к человеческой непоследовательности.

Бедняки не очень-то задумываются о смерти. И богатым не следовало бы. Всех людей нужно было бы с детства научить не бояться смерти и презирать ее, как китайцы, которые улыбаются, когда им рубят головы, и насмехаются над палачом! Мы все однодневки, всем нам один конец — так чего же пугаться?

Я должен заметить здесь, что, пока Лэрд писал своих тореадоров на площади св. Анатоля, его картины имели большой успех в Шотландии, но после того, как он побывал в Севилье и Мадриде, они совершенно перестали нравиться и продаваться, поэтому он принялся писать, со всей присущей ему добросовестностью, римских кардиналов и…