5

Страшная книга. Очень сильная. Пронзительно правдивая. Может быть, из-за этого я никак не могла собраться более двух лет, чтобы наконец прочитать её. Но как бы ни была тяжела правда, об этом нужно читать, чтобы знать, чтобы помнить через какие ужасы проходили люди во время войны. Особенно знать о тех ужасах, которые были в лагерях. Смерть на поле сражения тоже ужасна, но все-таки это достаточно быстрая и, можно сказать, героическая смерть. Здесь же все происходит крайне медленно и растянуто. Здесь есть пытки, голод, дизентерия, вши, а в конце, в довершение ко всем тяготам, ещё и крематорий, в итоге от человека ничего не остаётся кроме жалкой горстки пепла, хотя даже не факт, что и она останется и её не пустят в расход как удобрение для овощей те же самые эсэсовцы. И в этих чудовищных, просто нечеловеческих условиях ещё остались люди, которые продолжали упорно бороться и сопротивляться. Не открыто, не геройствуя направо и налево, так как это могло сулить быстрой смертью, но осторожно, тихо, почти незаметно, шаг за шагом они смогли как-то приспособиться к этому кошмару, который даже жизнью не назовёшь, а просто существованием. Многие из них с трудом передвигаются, уже даже не ходят по земле, а просто ползают, так как сил на что-то большее просто не осталось. Но несмотря на это в их глазах ещё теплится та искра жизни, которая помогает им держаться, помогает не опускать руки от отчаяния и не стать "мусульманами", от которых уже нет никакого толку. Когда наконец в конце апреля начинаются бомбежки близлежащего немецкого городка, когда где-то вдалеке громом звучат артиллерийские снаряды освободителей, в их сердцах помимо искры жизни разгорается настоящее пламя надежды, но многие из них нерешительны и даже боятся говорить об этом вслух: а вдруг спугнут ненароком? Но не спугнули, пришла долгожданная пора освобождения. Не все дожили до этого радостного мига, к сожалению. Но и эта радость омрачается тяжелым, почти неподъемным грузом воспоминаний о том, что им пришлось пережить в этом лагере. И воспоминания эти никуда не денутся, не исчезнут так просто, но в них все ещё продолжает теплиться та искра жизни и самое главное для них, покидающих стены лагеря, сохранить в себе её, не потерять.

«Так, наверное, и нужно начинать, — думал Бухер. — С самого начала. Не с воспоминаний, ожесточения и ненависти, а с самого простого. С чувства, что ты живешь. Живешь не вопреки чему-то, как в лагере, а просто — живешь». Он чувствовал, что это не бегство. Он знал, чего хотел от него 509-й: он должен был стать одним из тех, кто выстоит и не сломается, чтобы обличать и бороться. Но он вдруг почувствовал и то, что бремя ответственности, которую возложили на него мертвые, раздавит его, если он не сумеет сохранить это ясное, могучее чувство жизни. Только оно могло бы придать ему силы и в то же время не позволить ему ни забыть, ни погибнуть от воспоминаний.

Ремарк прекрасно написал эту тяжелую книгу. Пусть невозможно читать её без содрогания, пусть даже в конце все оказалось не таким радужным, как представлялось поначалу, но все равно у них есть шанс начать все сначала, благодаря этой негасимой искре.