3.5

“Мы отдыхаем, сэр. И нам не хотелось бы видеть склепики, гробики, черепочки, и уж тем более саркофагики, сэр”.
К/ф “Трое в лодке, не считая собаки”, 1979

Ну и ну. Странный сборник из повести и сборника материалов к ней, названных почему-то романом. Повесть столь ажурна, тонка, так насыщена Римом, она такая барочная, похожа на пейзажи (следуя живописному названию) Брейгеля и картины Босха и Снейдерса одновременно. Мясной рынок с морем крови, внутренностями и отбросами, бедностью, гнилью и людьми. Повесть - это Италия до глобализации, с нестертым колоритом, Веспами и неореализмом. И вполне себе мультикультурализмом - цыгане, тунисцы, марокканцы, боснийские беженцы. Случайный киноплакат выдает и время действия повести - не раньше 1992.

А роман натужный, рыхлый, нашпигованный необязательным пассивным гомосексуализмом автора. Издан он раньше повести, так и кажется, что Винклер потом взял, отсек все ненужное и сваял хорошую вещицу. Начало было бодрым, с множеством интересных подробностей австрийской деревенской культуры смерти, а потом дайджест кончился. И начались скучные поиски римских уличных мальчишек. Автор явно пересмотрел Пазолини.

Проза то скатывается в более-менее привычный стиль Хемингуэя или Фолкнера, с умолчаниями и потоком сознания, то выходит на какой-то гамсуновский Голод по уровню отчаяния и одиночества главного героя. Вот только авторского, своего, австрийского что ли, я не уловил, разве что в кратких главках о макабрическом детстве автора в деревне в Каринтии. Повешенья, домашнее насилие, унижения в школе, классовое пренебрежение в коммерческом училище. И как результат, видимо, несколько сдвинутые предпочтения автора.

Переводчик с немецкого с трудом продирался через бесконечные итальянские аллюзии Винклера. Прямые же ссылки на Достоевского и Мандельштама смотрятся как-то не к месту. Несколько вплетенных в мозаику упоминаний об украинских остарбайтерах (в плену ставших настоящими русскими (sic!) должны, вероятно, отражать не прошедшее у автора чувство коллективной вины.

Кровавое Йозефу удается явно лучше чувственного.