0 Я диссидент, я так помню

«И сколько раз уже тебе должен быть конец,
А ты никак все не подохнешь — молодец».
Кит

Не книга, а задачка со звездочкой. Первые пятьдесят-сто страниц отчаянно пытаешься продраться через «Вертикалов — это кто? Боже, Высоцкий что ли? Кукуш Октава? То есть Булат Окуджава, да? Ралисса, серьезно? Такое имя вообще существует?». Потом вклиниваются подстраничные примечания редактора (?), которые иногда опровергают автора: условно в основном тексте маленький сын Ваксонов в августе 1968 года вырезает из журнала орден и приклеивает на портрет Маркса, на что неизвестный составитель примечаний пишет «Орденом журнал был награжден в 1972 году». И такие развлечения ждут на всех четырех с половиной сотнях страниц (это только первый том, во втором чуть больше).

Рассказ пойдет о солнечном лете 1968-го, которое началось так безмятежно, а закончилось отборным трешачком имени превентивного освобождения братской республики (о боже). Попутно отдыхающая в Крыму богема не раз вспомнит о чудовищной кремлевской кампании 1963-го, когда их морально стегали как школяров, не выучивших урок (урок партии и революции, если что), и какие выводы они сделали (по Аксенову, принципиально разные).

Роман, конечно, автобиографический, и сам автор в сюжете не только выписан, но и немножко собой, юным и злым, любуется, как и будущей женой и их курортным романом, переросшим в большую любовь. Любуется он и своими на тот момент еще друзьями и собутыльниками. Но... вообще не поймешь, где забывается, а где звездит как дышит; где правда, а где приукрашательство. Зачем такие очевидные фактические ошибки и странные замены? (Самое яркое и не раз отмеченное: жену он увел все-таки не у Романа Кармена, а мерзкого жирненького партийного чинуши от литературы, который не видел ее литературного таланта.)

Для себя я определила «Таинственную страсть» как что-то вроде 3D-модели аксеновского прошлого, на примере которой ему нужно донести мысль. Согласитесь, любая мысль на примере Рождественского, Евтушенко и Окуджавы выйдет как-то яснее, и тут уже любые реальные обстоятельства прогибаются под творческий вымысел. Потому что никто не знает, о чем думал некий Роберт Эр на утренней разминке в парке коктебельского Дома писателей с большого перепоя в компании Окуджавы и Ахмадулиной, но звучит-то как и воспринимается, да?

Мне кажется, этот роман вообще не рекомендуется читать поклонникам всех шестидесятников. Аксенов там вроде как всех любит, но никого не любит (кроме Ахмадулиной, но и то на момент конца первого тома), поэтому его воспоминания-преломления в девяти случаях не утешат, а только выбесят.

Ну и отдельной строкой скажу, что в свете февраля-2022 читать главы августа-1968 мучительно больно. Потому что... в русском мире все на удивление циклично, и цикл этот пугающе невелик.