4

Есть у меня один пунктик – я терпеть не могу книги о писателях и потому обычно не берусь за них. Зато я питаю интерес к Голдингу, поэтому подхватываю все его книги, коли уж попадаются. Так что вот я в предвкушении взялась за роман и… Ну, в общем, авторство Голдинга перевесило нелюбовь к героям-писателям.

Тут надо признать, что Голдинг сплел роман достаточно тонкой нитью, а потом еще и взял ножнички и ловко вырезал из него все ненужное – а именно то, что меня больше всего раздражает в писательских похождениях: профессиональное нытье, снисходительные объяснения о том, как создаются книги, высосанные из пальца сюжеты (не вкладывать же в голову персонажа собственную гениальность, а то, глядишь, переплюнет себя любимого) и прочая, прочая. Как будто человечка из бумаги вырезал, ей-богу. И вышла небольшая чудная вещица, где главный персонаж представлен настолько хорошо, что любо-дорого смотреть. Другого слова, кроме как «хорошо», мне подобрать сложно. Вроде бы напрашивался еще более заурядный эпитет «ярко», но ведь яркости в этом образе нет совершенно. Есть безудержная серость с редкими и слабыми вспышками печали и злости, пристрастие к алкоголю, провалы в памяти и бесконечные путешествия.

Дом – автострада. Где он, в какой стране? Черт его знает… Ветер несет Уилфрида Баркли просто куда-нибудь и, того гляди, унесет на край света (читайте – белую палату), а то, что удерживает его на грешной земле, это отнюдь не любовь, не жажда писать, в общем, не что-то хорошее и светлое, а раздражающий недопрофессор, отчаянно желающий написать его биографию и преследующий писателя в течение нескольких лет, не гнушающийся использовать самые грязные способы, лишь бы получить вожделенное разрешение, но прежде – выкопать как можно правды… Невольно Уилфу приходится вспоминать эту правду. Одно позорное событие за другим. Невеселые приветы из прошлого, огромное количество алкоголя, гонки по автостраде, мания преследования, имеющая под собой самые веские основания – не слишком ли много для одинокого пожилого человека? Долго так продолжаться не может, что-то обязательно должно произойти, привести эту историю к концу. Есть ли более достойный выход из ситуации, чем решение самого Уилфа?

Этот роман называют сатирой на издательские нравы, и, действительно, название «Бумажные человечки» в романе очень здорово обыграно, как и многие другие мысли романиста Уилфа, рисующие писателей и всех заинтересованных. Но меня книга подцепила скорее на эмоциональном уровне – уж больно чудно Голдинг раскрыл незадачливого беглеца-писателя. Буквально разрезал на кусочки, вынул местами подгнившую душу и наглядно объяснил, как и что, причем словами самого Уилфа.

В общем, занятная вещица. Рекомендую.