4

Пусть говорят, что мужчины похожи на дубы, а женщины на ивы, и потому первых буря вырывает с корнем, а вторые только гнутся, но потом вновь поднимаются. Да, женщины гибче, им проще приспособиться к любым обстоятельствам. Вот только после военной бури они поднимаются надломленные, с обломанными ветвями и оборванной листвой. И продолжают жить назло себе, пытаясь долюбить, доненавидеть, дотепеть тех, кто рядом. Читала, а в голове складывалось:

Запястья в кровь, об стены грудью.
Кто выдумал боль, бессилья удушье?
Рубцы на судьбе, немые судьи,
Саднят и ноют в душе потухшей.

Надрыв, надлом до потери пульса.
И в крик до хрипа, до безголосья.
И в мрак, в пустоту, чтобы сбиться с курса.
Забиться, забыться у дней в межполосье.

Остыть, отупеть, истечь, иссохнуть.
Из вен, из кожи все соки выжать.
Рассыпаться в прах, попросту сдохнуть.
Исчезнуть из мира…. И все-таки выжить!

Строить жизнь после войны, склеивать ее из того, что осталось, заполнять новым смыслом и содержанием – на это нужны силы. А где их взять, когда две трети жизни за плечами и все, что было дорого, уже ушло? Но продолжали жить, тянуть из себя жилы. Без радости, мечты и полета плыли вместе невольные пассажиры "Вдовьего парохода".