…Эй, ты, племя молодое, незнакомое! Не подумай, что я зарапортовалась, преувеличиваю, выжила из ума. Вся наша жизнь той поры была гадостью, чудовищным абсурдом. Мне и самой трудно вообразить, поверить сегодня, что все это действительно было, и было со мной. Все магические фамилии, звучавшие как гимны и оды, как имена древнегреческих полководцев, сенаторов, богов — Александров, Михайлов, Храпченко, Беспалов, Кафтанов, Твердохлебов, Вартанян, Солодовников, Шауро, Зимянин, Кухарский, Захаров, — были простыми смертными, ничтожными, необразованными людьми. Трагическим недоразумением. Но у них была Власть. Приводные ремни ее вели к Кремлю, к Лубянке, к Старой площади. А мы были зачаты страхом, покорностью, молчанием, трусостью, послушанием, рабством. Мы вытянули свой жребий, родившись в тюрьме.