Салме хотелось поговорить с Инкери об Анье, но она не решалась. У неё вертелись такие мысли, которые она и сама считала странными. Ей хотелось для Аньи какой-то другой судьбы, чтобы она не просто вышла замуж и стала женой, госпожой, вроде неё. И даже не так, как это, по-видимому, складывается у Инкери, хотя у неё всё как будто идёт прекрасно. Но если Салме давала себе волю, ей даже приходило в голову такое, что лучше было бы вообще не выходить замуж. Потому что, хоть ты и учительница и хорошо справляешься с этой должностью, но если ты замужем, это всё равно сковывает тебя по рукам и ногам. Ну, не странные ли мысли? Замужняя женщина никогда уже не может принадлежать самой себе. Ну, и что? Зато только в браке можно иметь свой дом и детей. А дети — это самое главное. Без них что это была бы за жизнь?
<...> А мысли снова разлетелись, и с ними не было никакого сладу. Когда ты давно замужем, ты уже вовсе не человек. Ты заботишься, обслуживаешь, хлопочешь, ведёшь хозяйство, но всё это мог бы делать и кто-нибудь другой. И потом, это горе и эти обиды, которые ты получаешь от мужа. Их, наверно, надо принимать так, как все, что бог посылает, но ведь это не легко. И опять-таки, если ты даже не человек, даже, не прислуга, так что же ты такое? Комод? Или старая метла? А если ты и человек, то лишь на тот случай, когда мужу надо на ком-то сорвать досаду или врать кому-то. Нет, это не может быть целью жизни ни для кого, даже для женщины. Конечно, это были ужасные мысли, она и сама понимала. Но ничего поделать с собой не могла.