Смутное предупреждение о том, что что-то не так, может сыграть злую шутку. Мы сейчас не рассматриваем аспект перекладывания ответственности на предупреждаемое лицо, «я предупредил, а они как хотят», с этим-то очевидно. Но вот с тем, чтобы усилить мобилизацию фонового режима, имеет смысл обращаться, как ни странно, только к лицам, и так уже имеющих практику постоянного хождения ухо востро. И вот почему.
Гормоны мобилизации в человеческом организме унасладованы человеком не от обезьяньего предка. Если бы. Даже не от протолемура, и не от слабо специализированной протокрысы, которой когда-то были предки этого протолемура. Имя-отчество той четвероногой твари, что оставила нам в наследство кортизол и адреналин, уверенно может назвать только специалист по мезозою.
Возможно, она жила еще тогда, когда будущие проторептилии и будущие протомлекопитающие не прекратили успешных скрещиваний между собой, во всяком случае у змеи и ящерицы кортизол и адреналин примерно те же, что и у лошади, орла и орангутана. Гормоны мобилизации у всех потомков этой, давно вымершей твари, делали то же, что и у нас — перенаправляли ресурсы в мускулатуру.
Сброс кровоснабжения пищеварения. Потом попищеварим.
Сброс кровоснабжения рецепторов — ты уже знаешь, что началось.
Сброс кровоснабжения нервной ткани. Ощущать будешь, если выживешь.
И если вопрос проблематичности пищеварения в стрессовой ситуации, ну в целом, человеком понят и решен — если вы руководитель на постоянной стрессовой должности, извольте следить за своим неизбежным гастритом, пока он не обернулся язвой; а в непродолжительном дистрессе все равно не до еды — то с кровоснабжением нервных тканей, которые переняли у приматов на себя больше жизнесберегающих функций, чем оставили поперечно-полосатой мускулатуре, с этим так и не решено.
В стрессе мы становимся сильнее, быстрее и глупее. Это отличный метод, если вы дикий мустанг, но очень всратый, если вы диспетчер аэропорта или водитель фуры. Но какие претензии к протокрысе? Она-то в диспетчерской не работала. Ее задачей было передать свои гены потомкам и — переглянитесь со своим котом, который, как и вы, один из них — протокрыса справилась.
А раз загруженный в нас биос таков, каков он есть, то большая часть подготовки любых военных, да и вообще любых профессионалов, чья работа предполагает точное выполнение сложных алгоритмов в сжатые сроки, заключается в том, чтобы приучить их к кортизоловой интоксикации.
Ты будешь работать, и работать хорошо, даже с медвежьей болезнью. Не волнуйся, памперс выдадут. Именно за этим сержанты орут на новобранцев. Именно за этим учения в самые неподходящие моменты. Именно за этим повторения, и повторения, и повторения закрепляемых алгоритмов, днем, ночью, не выспавшись, втроем в гамаке стоя на лыжах, чтобы сбросить автоматизмы в подкорку и высвободить задыхающейся без кислорода коре чуточку оперативки для принятия ситуативных решений. Профессионал — человек, у которого огромный массив очевидных реакций вообще не проходит через кору мозга, и который успевает на внештатную реакцию в рамках профессии во многом так же, как вы успеваете не наступить на толкущихся под ногами домашних любимцев, потому что бипедальное прямохождение в целом не требует от вас никакого внимания. Вторая причина, по которой мы на них не наступаем — это наша готовность к тому, что тут кто-то вообще толкется в темноте, пока вы бредете в сторону сортира. Наступив на кота в доме, где никаких котов вроде бы нет, вы вряд ли отреагируете достойно, разве что все ваши условные рефлексы кричат о том, что кот под ногами вероятен всегда.