Она уже не чувствовала ни нетерпения, ни страха, ни тоски по какому‑нибудь занятию или развлечению. Мысли‑ящерицы уже не показывались из своих норок, они больше не пугали ее.
Он наконец узнала и поняла себя, и это понимание даровало ей душевное спокойствие.