Самгин, утомленный, посмеивался - женщина забавляла его своей болтовней, хотя и мешала ему отдохнуть.

- Что же настоящее? - спрашивала она.

- Для женщины - дети, - сказал он лениво и только для того, чтоб сказать что-нибудь.

- Дети? - испуганно повторила Дуняша. - Вот уж не могу вообразить, что у меня - дети! Ужасно неловко было бы мне с ними. Я очень хорошо помню, какая была маленькой. Стыдно было бы мне... про себя даже совсем нельзя рассказать детям, а они ведь спросят!

"И эта философствует", - равнодушно отметил Самгин.

А она продолжала, переменив позу так, что лунный свет упал ей на голову, на лицо, зажег в ее неуловимых глазах золотые искры и сделал их похожими на глаза Марины:

- Нет, дети - тяжело и страшно! Это - не для меня. Я - ненадолго! Со мной что-нибудь случится, какая-нибудь глупость... страшная!