В другой раз дон Мигель объяснил мне, что юмор, настоящий живой юмор, нисколько не привился в Испании и вряд ли когда-нибудь привьётся. Те, кого в Испании называют юмористами, по мнению дона Мигеля, либо сатиричны, либо ироничны, если не простые остряки. Называть юмористом, например, Табоаду, значит просто злоупотреблять этим термином. И нет ничего юмористического в едкой, но ясной и прозрачной сатире Кеведо, в которой сразу видна проповедь. Единственным юмористом у нас был Сервантес; проснись они сейчас, как бы посмеялась старик, говорил мне дон Мигель, над теми, кто возмущался, что я посмел признать в нём даровитость, а главное, как посмеялся бы он над бездарями, которые приняли всерьёз самые тонкие его издёвки! Ибо нет сомнения, что он шутил — и шутил очень серьёзно, — когда передразнивал стиль рыцарских романов. Некоторые простаки считают образцом сервантесовского стиля его слова "едва лишь румянолицый Феб" и т.д., но ведь это всего-навсего остроумная карикатура на барочные изыски. Не говоря уже о попытках считать идиомой выражение "зари занимался уже", открывающие одну из глав, когда предыдущая кончается словом "час".

Пролог к "Туману"
Виктор Готи