Ещё полуслепые, ищем мы подлинный облик обитателей прекрасных городищ, – писал Николай Константинович. – Ещё не прозревшие, чувствуем прелесть покинутых культов природы, о чём совершенно не в силах передать нам древнейшие летописи христианского времени. Звериный обычай жизни, бесовские игрища, будто бы непристойные песни, о которых толкует летописец, подлежат большему обсуждению. Пристрастие духовного лица – летописца – здесь слишком понятно. Церковь не приносила искусство. Церковь на искусстве становилась. И, созидая новые формы, она раздавливала многое, тоже прекрасное