В 1930-х годах существовала поразительная по цинизму практика: взимание главлитовскими органами особой платы с организаций и библиотек за цензурный контроль поступающих в их адрес печатных материалов из-за границы. Начальник ленинградской цензуры Кочергин в сентябре 1935 г. направляет директору академического Института восточных языков письмо «О заключении договора на просмотр поступающих в Ваш адрес иностранного материала», в котором напоминает, что институту «надлежало перечислить Леноблгорлиту ежемесячно по 150 руб., что Вами и производилось до 1 января 1935 г.». Однако с 1 января эти суммы не перечисляются, задолженность составила уже 1 350 руб. Кочергин предупреждает, что если деньги не будут перечислены, «дело будет передано в Госарбитраж». Такой вот «хозрасчет»: вы нам платите, мы за это вас идеологически охраняем. Со временем решение о доставке зарубежных печатных изданий получателям принималось все реже и реже. Почти все издания на иностранных языках гуманитарного характера, а также русские эмигрантские книги, журналы и газеты переводились в спецхраны автоматически. Множество изданий подверглось тотальному уничтожению и вообще не поступило в библиотеки, пусть даже для хранения в специальных фондах. Н. Садчиков с гордостью доносил в ЦК: «Сейчас мы уничтожаем 10 процентов инолитературы, что обходится в 250 тыс. долларов». Только в одном 1938 г. уничтожено 869 журналов и 5451 газет на английском языке, 640 журналов и 33 620 на французском, 7620 журналов и 3450 газет на немецком. Свыше 500 номеров журнала и около 5 тысяч номеров газет уничтожено было на других языках.