- Дональд, я пришел к выводу, что ты просто не живешь в этом мире.

Он испуганно взглянул на меня сверху, с крыла самолета, где он учился наливать бензин в бак.

- Конечно, нет. А ты можешь назвать мне кого-нибудь, кто живет?
- Что ты имеешь в виду, Дон? Я! Я живу в этом мире!
- Превосходно! Напомни мне потом, что сегодня я угощаю тебя обедом... Я поражаюсь тому, что ты никогда не перестаешь учиться.

Я недоумевал. Дон говорил это без тени сарказма или иронии. Он имел в виду то, что сказал.
- Не понимаю тебя, Дон. Конечно же, я живу в этом мире. Я и что-то около четырех миллиардов других людей.
- О господи, Ричард! Ты всерьез! Обед отменяется. Никаких сосисок, никакого пива, вообще ничего! А я-то думал, что ты постиг основное знание! - Он замолчал и смотрел вниз на меня с сожалением.
- Так ты в этом уверен. Ты, оказывается, живешь в том же самом мире, что и, ну, скажем, биржевой маклер, так? Твоя жизнь только что пошла кувырком и изменилась, положим, из-за новой политики Биржевого комитета - пересмотр ценных бумаг, причем пайщики теряют больше 50% вклада, не так ли?
Ты живешь в том же мире, что и шахматист, участвующий в турнирах, да? На этой неделе открытый турнир в Нью-Йорке, Петросян и Фишер, Браун в Манхеттене борются за куш в полмиллиона долларов, а что же ты делаешь на каком-то выгоне в Мейтлэнде, штат Огайо? Ты и твой биплан "Флит" выпуска 1929 года приземлился на поле какого-то фермера с необходимым для твоей жизни разрешением этого самого фермера, с людьми, желающими покататься на самолете десять минут, с Киннеровским мотором и смертельным страхом грозы... Как ты думаешь, сколько людей живет в твоем мире? Ты говоришь, что в твоем мире живут четыре миллиарда человек? Ты стоишь там внизу и говоришь мне, что четыре миллиарда человек не живут в четырех миллиардах отдельных миров - уж не дурачишь ли ты меня?!

Он задохнулся от гнева, так быстро он говорил.

- Дон, а я уже почти ощущал вкус тех сосисок с кетчупом.
- Очень жаль. Я был бы счастлив купить их тебе. Но, увы, теперь тебе лучше о них забыть.