Папенька был обожаемый монарх. Гуго Милосердный - так его в народе окрестили.
Гуго - старый идиот, я бы сказал. Он жил по заповедям, мой батюшка. Насчет прошения врагов, старинного родового рыцарского кодекса, насчет - народ должен благоденствовать, а король - жить в развлечениях и роскоши. Ну да.
Его обворовывали все, кому не лень, а ему и в голову не приходило проверять своих верных вассалов - вассалы же им восхищались. Он свалил всю свою работу на казначея и премьера, сам охотился и отплясывал на балах. Междугорье было в долгу, как в шелку; на границах вечно происходили стычки. Соседи обещали военную помощь и надували, зато присылали подарки вроде пары белых единорогов, тварей милых, но не стоящих и эскадрона драгун. В очередной локальной войнушке с государем Перелесья батюшка потерял провинцию, прослезился и сказал: "На все божья воля".
Плебс жил впроголодь; пуд муки стоил ползолотого. Зато, если батюшка проезжал по столице, он всегда оделял нищих. Щедро. Грошей по пять, по крайней мере. И голодные мужики рыдали от умиления.
Святой Орден за батюшку молился. Еще бы. Патриархи ходили в шелку и парче, драли с прихожан сколько хотели, и давали королю советы. А он им жаловал земли. Благодать Божья... некромантов сапогами в угол запинали, можно сказать, истребили совсем. Ибо от лукавого. Не к месту в благочестивом государстве. На меня святые отцы надели серебряный ошейник со священной каббалой и запаяли, чтобы я не мог убить своим Даром человека. Ну-ну. Сожгли Ульриха-Травника под овации толпы. А он, кроме безопасных приемов общения с демонами, открыл снадобье от чахотки. Но кому это интересно.
Батюшка так любил матушку... Понятно за что - она подходила ему редкостно. Такая же, как и он сам, восторженная дама с рыцарской романтикой в головке. Этикет, танцы, кодекс. Все как по канону полагается. Выезжают, бывало, на охоту или в загородный замок - загляденье, а не пара. Он - такой большой, статный, бородатый, она - такая беленькая, розовенькая, нежная. В сияющих коронах, в шелках, в бриллиантах. Бросают милостыню. Лошади лоснятся, штандарты лоснятся, морды у свиты лоснятся... Красотища! Идеальная семья. Святые отцы во время проповедей их прихожанам в пример ставили, когда говорили о нерушимости брачных уз.
Моего старшего брата, чудесного Людвига, батюшка обожал... всей нежной душой. И матушка любила. Братец всегда был на людях, а я - всегда по углам. Он - с мечом, а я - с заплесневелой книжкой. У него златые кудри, львиная стать и голубые глаза. У меня бледная рожа, крючковатый нос и одно плечо выше другого. Он - истинный рыцарь, а у меня... Дар...
Ему папенька дарил оружие, лошадей и всякую другую всячину. На меня смотрел очень выразительно - сразу ясно, что дико хочет высечь, но боится, что мой ошейник не сработает. Сами посудите, мог ли я хоть намекнуть ему, что думаю о его дворе.
Так и жили. Старые, как сейчас говорят, добрые времена...