Нынче я работал в саду и под кустиком базилика обнаружил хорька чудовищных размеров. Он не спрятался и не убежал, как обычно делают хорьки, а бросился на меня, опрокинул на землю и вскричал с самой неестественной злобой: "Пшел вон, лысина!" Вслед за тем он укусил меня за нос, да так сильно, что кровь не останавливалась несколько часов кряду. Отец-настоятель не хотел верить, что мне повстречался говорящий хорь, и даже спросил, уж не отведал ли я реповой настойки брата Бонифация. Нос мой распух и кровоточил, и потому меня освободили от участия в вечерней молитве.