Новый роман Джона Ирвинга «Аллея тайн»: смесь афоризмов и магических событий

Автор статьи: DWIGHT GARNER

Хуан Диего Герреро, герой 14-го романа Дж. Ирвинга "Аллея Тайн", это немолодой Мексикано-американский писатель, который берет с собой в путешествие два вида таблеток.

Одним из них является Lopressor, бета-блокатор. Lopressor снижает высокое давление Хуана Диего. Еще он вызывает в нем апатию, а так же таблетки подавляют его сны. Тем не менее, надо помнить, что этот роман написан Ирвингом, поэтому сны, равно как и фразы, курсивом и восклицательные знаки в конце предложений, будет не так просто подавить.

"Бета-блокаторы блокируют мою память! " - говорит Хуан Диего своему врачу, и, кажется, что от его слов рябит в глазах, как от субтитров . “Они крадут мое детство — они грабят мои мечты!”

Другой – Виагра. Она вставляет недостающий «бам» в его «бам-ба-бам-ба-бам». И этот «бам» Хуану-Диего будет нужен. По пути в Гонконг он встречает невероятно привлекательных мамочку с дочкой, исполненных решимости соблазнить его, и даже не вместе, а сменяя друг друга в каком-то сумасшедшем марафоне.

Джон Ирвинг всегда крайне живописно описывал секс. Его произведения – это жгучая смесь откровенности и странности. Странность заключается в том, что мать и дочь, подобным привидению способом, не видны на фотографиях и не отражаются в зеркалах. Когда дочь достигает оргазма - она начинает кричать на языке ацтеков.

"Беги, Хуан Диего!"- думает читатель. Но он не бежит. Он в полном восторге от секса. Что более важно, его мечты возвращаются назад. Во время полового акта его разум лихорадит, и картины его жизни возвращаются к нему.

Он начинает чувствовать себя так хорошо, что перестает принимать свои лекарства, бета-блокаторы, во всяком случае. Его воспоминания-мечты составляют большую часть романа. И, как замечал Ирвинг в "Молитве об Оуэне Мини " , "память - монстр."

Вкратце излагать сюжет романа Джона Ирвинга все равно, что пытаться уместить Нил в бокале из-под шампанского. Он - мегамаксималист и торговец коврами-самолетами. Знаки и знамения, тяготы жизни и жалкие оправдания, совпадения и великие замыслы, пристойность и непристойность, а также всё, что вызывает скупую мужскую слезу - всё это здесь присутствует.

Но я все же попробую рассказать. Хуан Диего и его сестра Лупе растут, живя рядом и работая на свалке Мексики. Их мать проститутка. Их отец неизвестен. Лупе ясновидящая. Хуан Диего был сбит грузовиком и теперь постоянно хромает. Он спасает книги от огня на свалке и учится читать на двух языках.

Ирвингу нравится писать о цирках. В скором времени Хуан Диего и Лупе окажутся в таком. Еще Ирвинг обожает судорожные всплески насилия. (Вспомните о шаре, который убивает Табиту в ""Молитве об Оуэне Мини" или автомобильной аварии в " Мир глазами Гарпа" ) В этом романе умение Лупе читать мысли львов в цирке приводит к ужасной, но почти патриотической трагедии.

Появляются и другие персонажи. Вот Флор, трансвестит с золотым сердцем. Есть Эдвард, священник-ученик, у которого есть собственные плети для самобичевания и который так удачно падает на игровые кости в маджонг, что на его затылке навсегда отпечатывается буква Л, сродни шраму Гарри Поттера.

Но что значит эта буква? "Неудачник (лох)" или “Плейбой (ловелас)”? Эдвард влюбляется во Флор (ее “комбинация груди и члена заставила его пересмотреть обет безбрачия”) они усыновляют Хуана Диего и переезжают в Айову. Хуан Диего будет изучать писательское ремесло в Айове, как и сам автор когда-то.

Всплывают многие стандартные темы для Ирвинга. Есть Ветераны войны во Вьетнаме и больные СПИДом. Есть неудачный аборт и отсутствующий отец. Есть много пояснений относительно жизни писателя. Каноны римско-католической церкви постоянно подвергаются критике и недоверию.

Тут и там происходят чудеса - настоящие и вымышленные. Скульптуры плачут, псы-призраки скачут по крышам, и всё наполнено тревожным предчувствием. Кажется, что "Алея Тайн" для художественной литературы - это примерно то же самое, что Цирк дю Солей для гимнастики. В стиле повествования Джона Ирвинга несомненно чувствуется атлетизм и немалый уровень сложности. Хватает и сияния блесток, и заранее просчитанной мелодрамы, и показушности.

Как и подобает плохому дяде, Джон Ирвинг хватает вас за ухо и тащит, чтобы преподать вам урок. "В жизни каждого человека, я думаю, всегда есть момент, когда вы должны решить, кто ты” И еще: "Некоторые необъяснимые вещи реальны. " И: “наступает время, в каждой жизни, когда вы должны отпустить”. И: “может быть, все великие решения принимаются без страховки.” И, худшее назидание: «У всего есть причина».

В лучшие моменты "Авеню Тайн", Хуан Диего похож на персонажа из романа Джима Харрисона или песни Джона Прайна. Другими словами – мастер слова, обманутый и брошенный в лапы судьбы. У него тайная, если не сказать запретная, улыбка.
Во многом этот роман настолько жизнеутверждающий, что вам захочется расправить крылья. Что когда-то в произведениях Ирвинга проявлялось подспудно, теперь предстает намеренным издевательством. Для читателя же это своего рода мазохизм.
Из двух пилюль в ридикюле Хуана Диего, мы точно знаем какую Доктор Ирвинг пропишет. В его мире сгоревшее лучше недожаренного. Кровь должна феерически хлестать и заливать собой все.

А что касается кровообращения, этот изнуряющий роман напомнил мне о совете, данном Уильямом С. Берроузом: "Если после того, как вы провели в присутствии кого-то некоторое время, вы чувствуете, что потеряли кварту плазмы, избегайте такого присутствия".

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ
Переведено совместно с tatalexaros