4
Первое утро сентября принесло с собой свежий ветер и бесконечно синее небо. Ещё вчера удушающая жара давила на задыхающийся в пыльном мареве город, а сегодня кристально чистый воздух будто бы напевал в предвкушении чего-то нового. Среда пролетела для Элис совершенно незаметно в вихре обычных забот, проектов и собственной выпускной работы. Настало утро четверга, а вместе с ним проснулось предвкушение приятного вечера в отличной компании. Джошуа, естественно, ещё спал, когда она вышла из их маленькой квартирки. Прохладный влажный муссон бодрил, наполненный ароматом свежей выпечки и кофе из соседней растаманской булочной. Элис жадно вдыхала эти запахи, направляясь к автобусной остановке. Сегодня времени было достаточно, и она вполне могла насладиться утренней пробкой под чудесную музыку и кофе без кофеина. Настроение было отличным: лето закончилось, она выспалась, сердце не болело, и уже второй день никакого профессора Риверса. Жизнь, ты бываешь так ошеломительно прекрасна! Даже пробка на мосту Лонгфелло показалась Элис незначительной по сравнению с её обычными масштабами. А потому в здание на Вассар-стрит, где располагалась многофункциональная Исследовательская Лаборатория Электроники, она вошла раньше намеченного. Коротко поздоровавшись с дежурными лаборантами в аудитории биотехнологий, она уселась на свой любимый высокий табурет, доставая ноутбук, подключая его к цифровой установке и натягивая нитриловые перчатки.
Благодаря своим успехам в инженерии, Элис получила возможность проводить опыты на одной из самых продвинутых экспериментальных кафедр института. Её заказчики из NASA полностью оплачивали все необходимые изыскания, так что она могла позволить себе арендовать собственное оборудование для непрерывных исследований. Аудитория, где в прошлом году Элис проводила каждую субботу, была большой и светлой. Удачно сочетая в себе лекционный уголок и стенды для различных приборов, её оснастили всей возможной аппаратурой, которая только могла потребоваться студентам Массачусетса.
Заняться разработкой базы для секвенирования генов в свое время предложили Хиггинсу. Однако тот был слишком занят своими текущими проектами и потому решил перепоручить задачу Элис. Это случилось на третьем курсе, который стал отправным в их долгом и плодотворном сотрудничестве. Разумеется, вначале она испугалась и всячески отказывалась от незнакомой для неё темы, стуча зубами от самого страшного кошмара любого ботаника – не справиться. В конце концов, она всего лишь программист! Но руководитель мягко и настойчиво убеждал её ознакомиться с проектом поближе, и, спустя два месяца, Элис обнаружила, что увлеклась открывшимися перед ней задачами. Не раздумывая, прямо посередине семестра она записалась на курсы по биотехнологии, наноматериалам и клеточной инженерии, решив освоить две специальности сразу.
Тот год прошёл как в тумане, пока она металась между занятиями, проектами и работой. Элис спала от силы по три-четыре часа в сутки, стремясь нагнать своих новых однокурсников, познавая предметы, которыми даже и не планировала когда-либо заниматься. Она была настолько воодушевлена и поглощена новыми знаниями, что не обращала внимания на постоянно растущие боли в сердце. Такое легкомыслие оказалось весьма опрометчивым, потому что однажды Элис свалилась с приступом прямо на планерке у Хиггинса во время презентации достигнутых успехов. По счастью, в тот момент Джошуа благополучно дремал рядом за компьютером и быстро сориентировался в развернувшейся на всю катушку панике. Наверняка это показалось профессору чистым безумием, пока один его студент корчился на полу, а другой поспешно запускал на телефоне бодренький бит «Stayin’ alive». В поисках нитроспрея Джо одновременно шарился по карманам, рыскал в сумке и пытался понять, есть ли фибрилляция.
Лежа несколькими часами позже в институтском госпитале, Элис еще долго выслушивала яростные вопли Хиггинса. Предатель Джошуа сдал подругу с потрохами, выдав полное жизнеописание мисс Чейн чуть ли не от момента зачатия. Руководитель тогда отбросил к чертям разницу в статусе, профессиональную этику и простое человеческое воспитание едва ли не визжа на всё отделение о безответственности Элис. Однако обижаться было не на что. Как можно сердиться на человека, в глазах которого плескался недавний страх? Святая корова! Мэтью Хиггинс был напуган до тремора зубов! В то время как Джо сидел насупившись, позволив профессору выплеснуть накопившийся адреналин. Взбучка от друга предстояла чуть позже, по возвращении домой.
Именно тогда стало понятно, насколько профессор восхитительный друг. Стоило Элис очутиться в обычной палате, он принес необходимые книги, конспекты и пожелания скорейшего выздоровления от всех преподавателей. Заглянул и куратор курса, пообещав решить вопрос с пропущенными лабораторными и тестами. Она не знала, какими трудами и обещаниями руководитель смог убедить профессоров, что именно эта студентка заслуживает такого особенного внимания. Элис стеснялась спросить, а Хиггинс никогда не заговаривал об этом. В Массачусетсе было не принято тянуть отстающих. Ха! Да ладно, здесь даже смерть не считалась веской причиной пропустить какой-нибудь важный семинар. Все годы обучения это была беспощадная гонка на выживание. Добрался до финиша? Справился? Отлично. Давай пошевеливайся и дальше. Не можешь? Или, не дай Бог, устал… Тогда тебе стоит сменить университет. Желательно, прямо сейчас.
Так что происшествие не заставило снизить темпы работы. Однако Джошуа, а вместе с ним и Хиггинс, настояли, чтобы она регулярно проходила обследование в университетском медицинском центре. Слава богу, страховка покрывала душеспасительные беседы с доктором Ченом и новые вариации лекарств. Раз в полгода Элис обвешивали датчиками, ставили на беговую дорожку или сажали на велотренажер, снимая все показания, которые только можно было снять. К сожалению, выводы были неутешительны: врачи настаивали на операции, Хиггинс – на отдыхе, Джо – на смене лечащего врача. А бездушный аппарат УЗИ с каждым разом демонстрировал всё большие размеры проклятого правого предсердия. Но это не имело для Элис никакого значения. Какой смысл переживать, если она просто не в силах изменить обстоятельства. Денег на операцию нет, времени на неё нет также. Да никто и не будет возиться целый год с девчонкой, которая даже чихнуть без посторонней помощи не сможет. Дырка в груди не решит её проблем, а лишь создаст новые. Друзья это понимали, переживали, но сделать ничего не могли. И потому примерно с тех же пор в телефоне их дорогого профессора тоже поселилась прямо-таки судьбоносная песенка Bee Gees. На всякий случай.
Программа тихо пиликнула, выводя Элис из задумчивости – предварительный анализ был закончен. Пальцы заскользили по клавишам ноутбука, запуская алгоритм отладки. На мониторе медленно вырисовывался сигнал прохождения молекулы через нанопору, и она в который раз поразилась математической красоте этого невидимого мира. Она не верила в Бога, зато верила в такое вот совершенство разума человека, его превосходство над самим собой. Какая же власть появилась у людей с возможностью влиять на собственный генный набор! NASA и Хиггинс хотят интеллектуальную систему распознавания цепочек ДНК? Они её получат, и Элис прекрасно обойдется без помощи Гениального Мудака. Черт возьми, она же может написать всё что угодно на чём угодно. Воодушевленная по самые нейроны, Элис открыла учебник и углубилась в азы интеллектуального программирования.
Сбегав после обеда на семинар по криптографии и получив очередной проект с перспективой защиты перед всей группой, Элис вернулась в лабораторию. С каждым следующим днем становилось яснее, что этот год будет ещё более напряженным, чем предыдущий. Преподаватели считали своим долгом нагрузить студентов, готовя выпустить птенцов в свободный полет. Когда она успеет всё на свете, Элис представляла слабо, но и отказываться от маленьких радостей не собиралась. Иначе можно окончательно свихнуться, плотно подсев на антидепрессанты и стимуляторы, как это делала треть студентов магистерских программ и уж точно каждый второй первокурсник.
О, покер… Её первый тьютор на занятиях по программированию мистер Эдвардс со слезной подачи Джо научил этой азартной игре хитрую воспитанницу католического приюта. За два вечера он написал примитивную обучающую программу, которая хоть и глючила на старых машинах, но свое дело сделала. Элис и Джошуа потирали руки, представляя, что сказала бы мать-настоятельница, увидев, чем они занимаются на «таких важных для будущего девочки» курсах. Уже позже, познакомившись в клубе Клауса с нечистой на руку бывшей крупье Тришей Ким, невесть каким образом ставшей одним из администраторов в «Вальхалле», Элис окончательно погрузилась в увлекательный мир карт и блефа. Благодаря своей новой знакомой, она узнала пару честных и куда больше нечестных трюков, научилась удачно сдавать карты и почти превосходно владела своим лицом. К сожалению, все эти приемы не работали в игре с самой Тришей, чья дикая смесь корейской и эфиопской крови начисто лишали хоть каких-нибудь шансов считать эмоции, но на остальных ещё можно было отыграться.
Сначала они встречались за покером втроем, потом об этих посиделках прознал Хиггинс и привел Генриетту, с которой Элис сдружилась почти сразу. Две язвительные натуры просто не смогли пройти мимо друг друга. Так что весь прошлый год четверг был временем покера для их маленькой компании. Клаус знал об этом, и в эти дни «Вальхалла» не устраивались шумные вечеринки. Кестер приглашал джазменов, оплачивал за счёт заведения первый раунд напитков и оставлял друзей одних за самым отдалённым и тихим столиком. Элис не удивилась бы, узнав, что старый лис утирает скупую слезу растроганного наставника, глядя, как его воспитанница попирает закон Божий. Двойные стандарты преступного мира, что поделать…
Вот и сегодня, придя немного раньше остальных, она расцеловала названного дядюшку в пухлые щеки, достала фишки с колодой карт и направилась к столику. Бог Один проводил её благосклонным взглядом. Разложив нехитрое хозяйство, Элис устроилась поудобнее на стуле в ожидании компании, которая снова опаздывала. Первым пришёл Джо, вырядившийся в любимую футболку с эмблемой черного альбома Металлики. Ругаясь с кем-то по телефону, он клюнул подругу в щёку и приветственно махнул Клаусу и Аве. Приятель не скупился на бранные словечки, отчитывая своего собеседника. Элис вздохнула. Кажется, Арнольд – нынешний бойфренд Джо – в очередной раз просадил где-то деньги и теперь клянчил их у своего парня.
– Тебе пора заканчивать эту благотворительность, дорогой, – произнесла она, как только друг отключил звонок и в сердцах бросил трубку на белую скатерть.
– Я себе говорю это каждый раз…
– Но потом его смазливая мордашка и… погоди, как ты там говорил? «Проникновенный взгляд океанской синевы» снова давит тебе на жалость, – ехидно закончила Элис.
– Язва.
– Подкаблучник.
Они рассмеялись, признавая правоту друг друга. Она действительно была довольно резка в выражении собственных мыслей, а Джо слишком западал на блондинчиков. Хотя с его нынешним юношей, похоже, всё было всерьез и надолго.
– Какие новости к этому часу? – спросила она, тасуя колоду. О'Нили откинулся на спинку стула, сцепляя руки в замок за головой.
– Я в полной учебной жопе, – пропел Джо, глядя в потолок.
Элис протянула открытую ладонь.
– Дай пожму твою руку, брат. Понятия не имею, как всё успеть.
Они с самыми трагическими лицами скрепили общую беду, после чего беседу прервал Хиггинс, явившийся в компании Генри. Элис вновь восхитилась, насколько в Кёлль было невероятно всё – ум, красота, фантастический рост и ненависть к собственному полному имени. Любого, кто осмеливался его произнести ждала буря от разъяренной валькирии. Мужчины тем временем пожали друг другу руки, а аспирантка опустилась на стул рядом с Элис, устало сдувая с глаз белокурую прядку.
– У меня сегодня была первая в жизни лекция, – поделилась она драматическим шепотом. – Думала, буду заикаться точно припадочная, но обошлось.
– Ого. У первокурсников? – Элис уважительно посмотрела на подругу.
– Не-а, – Генри закинула в рот жвачку. – Бери выше – второй!
Она подняла палец, показывая всю значимость этого события, потом не выдержала и прыснула. Элис улыбнулась в ответ.
– Так, – Генриетта ударила ладонью по столу, обращая на себя внимание. И продолжила, когда все взгляды обратились к ней. – Мы начинаем?
– Триша, как обычно, будет позже, – ответила Элис, читая только что пришедшее сообщение от Ким. – Начнём без неё, а там обнулим ставки.
– Идёт, – Кёлль кивнула и забрала колоду. – Иди давай, за напитками, а я пока раздам.
– Раскомандовалась тут, – проворчала Элис, но покорно встала.
– Мне пива, – живо откликнулся Джо.
– И мне, – кивнули одновременно Генри и Хиггинс.
– До Октоберфеста ещё целый месяц!
– Иди, женщина, —друг детства отвесил Элис смачный шлепок по заднице в духе немецких традиций, за что тут же получил оглушительный подзатыльник. После чего обиженная дева гордо удалилась к Аве. Играла музыка, а Элис счастливо вздохнула. Хороший вечер начинался.
– Поднимаю, – Генри выложила на стол две фишки по пятьдесят баксов.
– Я пас, – Элис положила карты на стол, откидываясь на спинку стула и оглядываясь. Они играли всего полчаса, а она уже успела продуть. Несмотря на то что ставки были мизерными, всё равно стало обидно. Хиггинс в который раз ехидно посмеивался.
– Вот видишь, Эл, ты совершенно не умеешь блефовать, – заметил он, выкладывая свои фишки на стол. – Поддерживаю.
– Боюсь, и у вас, профессор, расклад не так хорош, как вы хотите показать, – откликнулась Триша, присоединившаяся к ним десять минут назад. Элис глотнула воды, предвкушая дедуктивные выкладки Ким. И не ошиблась. – Вы уже второй раз мусолите вторую карту справа, словно раздумывая, сбросить её или нет. При этом совершенно не трогаете левые две, значит, у вас там пара. Сейчас вы думаете, что если все же сбросить сомнительную, то может прийти ещё одна, а может быть даже и триплет. Но вы все же бросили взгляд на фишки, оценивая банкролл и решая, сможете ли поддержать ставку. Значит, не уверены в своей комбинации и не сильно надеетесь на новую карту, но решили рискнуть. Полагаю, вы отчаянный сорвиголова, профессор!
– Я уже говорил, что больше не буду с ней играть? – ни к кому конкретно не обращаясь, заметил Хиггинс не поднимая головы, но по его губам скользила улыбка.
– Каждый раз, – хором воскликнули все.
Веселье шло полным ходом, когда у Мэтью зазвонил телефон.
– Прошу меня простить, – повинился он, нажимая на экран для ответа. Остальные отложили свои карты, потянувшись, кто к напиткам, кто к чипсам. – Ты видел, который сейчас час?..
Элис не сильно прислушивалась к разговору, наблюдая за потрясающим трубачом на сцене, но что-то заставило её обратить внимание на доносящиеся реплики. Ещё пара мгновений, и по спине прополз холодок.
– Нет, это что так срочно?.. В смысле завтра… они же сказали… Вот дерьмо, ты почему раньше не сказал… Я не читаю почту, ты же знаешь, у меня для этого есть Генри. Когда ты отправил письмо… Риверс, ты достал! Если тебе так срочно надо – приезжай, и я поставлю автограф хоть на патентовой заявке, хоть на твоем лбу… я в «Вальхалле», это… а, знаешь? Ну и хорошо… Нет, я не пьян. Не до такой степени, что не способен начеркать крестик в графе подписи.
Хиггинс раздраженно кинул телефон на стол.
– Почему ты не сказала, что надо подписать заявку? – обвинительно обратился он к только что подошедшей Генриетте. Та спокойно взглянула на своего руководителя ярко-синими глазами, в которых не плескалось ни капли опьянения, сделала глоток пива и медленно ответила.
– Я сказала, профессор. Мало того, даже положила на ваш стол и пометила желтым стикером с пометкой: «На подпись». Смею заметить, что и так выполняю обязанности секретаря без доплаты, а уж следить за вашим склерозом – точно не моя забота.
Преподаватель покраснел, а Элис закатила глаза. Каждый раз одно и то же. Несмотря на всю свою дисциплину, четкость и организованность, личные бумаги Хиггинса постоянно находились в абсолютном хаосе, однозначно живя больше по законам Вселенной, нежели бывшего военного.
– Мы уже можем продолжать? – недовольно вопросил Джо, который тоже продул два круга подряд и теперь жаждал взять реванш.
– Что, пришла хорошая комбинация? – Элис пихнула друга в бок и потянулась за своими картами, однако, замерла на полпути, когда на их стол упала чья-то тень. И будь она проклята, если не знала, кому та принадлежит.
На самом деле, можно было даже не разглядывать причудливо исказившийся образ, потому что донесшийся до неё аромат с головой выдавал пришедшего. Господи, Риверс что, умеет туннелировать точно электрон? Перемещается со скоростью света? Владеет гиперпространственными прыжками? Или у него карманная черная дыра? Какого черта он оказался здесь так быстро… Элис разрывало от тысячи вопросов, но пришлось резко себя одернуть, чтобы не выдать охватившее её смятение. Она украдкой огляделась, поняв, что никто так и не заметил незваного гостя. Тогда, непринужденно откинувшись на спинку стула и лишь на секунду позволив себе слабость вдохнуть глубже, Элис высокомерно усмехнулась.
– Добрый вечер, профессор, – протянула она, всё ещё глядя исключительно в свои карты. Друзья мгновенно отвлеклись от игры, вскидывая головы.
О, да. Этот восхитительный эффект, который ей удалось подметить ещё на лекциях, порадовал и сейчас. Где бы ни оказывался Риверс, мир вокруг него застывал и покрывался изморозью. Он оставался единственной движущейся величиной в статичном пространстве абсолютного нуля, одним лишь щелчком своих невероятных пальцев разгоняя нужные ему молекулы. Ни вздоха, ни шороха. Все взгляды невольно приковывались к нему, следя кто с испугом, кто с завистью, а кто с течным восторгом, ибо Джеральд Риверс – венец творения природы. Если короче – пафосный мудак.
– А, Джерри!
Хиггинс оттаял первым и привстал, пожимая другу руку. И от внимательного взгляда Элис не укрылась, как дернулась щека Риверса в ответ на это наиглупейшее имечко. Похоже, у них нашелся ещё один привереда. Тем временем подскочил Джо, и стало интересно, какие мысли проносились в голове друга. Наверняка сравнивал увиденное со всеми слухами и домыслами, что витали вокруг этого человека. У них ещё не было возможности обсудить личность профессора наедине, но после сегодняшнего вечера, она уверена, приятель от неё не отстанет. Элис видела, как оценивающе блеснули глаза Джо и усмехнулась. Прости, малыш, но этот парниша не из твоей команды, хотя… кто ж его разберет.
– Добрый вечер, – наконец мягко поздоровался Риверс, обводя компанию вымораживающим взглядом. Кёлль невозмутимо рассматривала свой маникюр. – Бумаги, Мэтью.
Он протянул небольшой файл Хиггинсу, спокойно ожидая, пока тот перестанет хлопать по своим карманам в поисках ручки. А Элис старалась украдкой рассмотреть мужчину напротив, ведь они впервые оказались настолько близко друг к другу. Риверс был одет в строгий костюм, который смотрелся несколько неуместно в полутемном и стилизованном под тронный чертог верховного бога клубе. Из-за глухого абажура свисавшая с потолка над столом лампа не могла разогнать мрак, окружавший их за пределами светового пятна. Красноватые отблески от факелообразного светильника рваными пятнами падали на профессора снизу-вверх, переливаясь живым огнем и превращая того чуть ли не в Астарота. А лицо его теперь напоминало обтянутый кожей череп с белыми пятнами радужки в провалах глазниц, и это лишь усугубляло пугающую демоничность зрелища. Элис с трудом подавила нелепое желание прочесть Отче Наш и сбегать за святой водицей.
Тем временем Риверс устал ждать, пока друг прекратит нелепые похлопывания, и одним плавным движением достал из внутреннего кармана пиджака ручку. Разумеется, перьевую.
– Профессор Джеральд Риверс, – ехидно протянула Генри и отсалютовала мужчине своим бокалом. – Не хочешь сыграть с нами?
Элис резко обернулась к подруге, бросая на неё испепеляющий взгляд. Черт возьми, она и не подозревала, что Кёлль тоже знакома с этим ужасом на крыльях ночи. Генриетта умело сделала вид, что ничего не заметила, радушно улыбаясь смотрящему на них ублюдку. Обведя взглядом всю их компанию, он на лишнюю долю секунды задержался на очевидно недовольном лице своей студентки и искривил лицо в коронной улыбочке.
– Ты, кажется, спешил, – резче чем следовало, заметил Хиггинс.
– Документы я всё равно отправлю только утром, так что до этого момента совершенно свободен, – медленно проговорил профессор. А Элис поняла, что не одинока в своем недовольстве. Похоже, из этой парочки такие друзья, что хоть стреляйся, хоть братайся. Ох, как любопытно!
– Тогда к чему такая срочность? – кажется, руководитель начинал злиться – верный признак, что ему больше не следовало пить пива. Но прервавший их гость оставался флегматичен и до раздражения спокоен, когда посмотрел прямо в глаза Хиггинса.
– Бумаги необходимы завтра. Безусловно, я мог приехать к тебе и в начале седьмого утра, но вряд ли ты обрадовался бы мне… К тому же твердость твоей руки уже сейчас вызывает большие сомнения. Сегодня больше не пьешь.
Последняя фраза была сказана настолько контрастно сухим и безапелляционным тоном, что Элис удивленно посмотрела на этого невозможного мужчину. К счастью, тот придирчиво разглядывал приятеля, оценивая его состояние. Надо же, хоть в чем-то они сошлись с чертовым профессором.
– Ты такой зануда, – протянул Хиггинс, подписывая листок за листком. Наконец, последний был осчастливлен очередной закорючкой и убран обратно в файл.
– Так что, Джеральд, – сделав акцент на полном имени преподавателя, не унималась Генри. – Присоединишься?
– Покер? – Риверс внимательно посмотрел на заваленный фишками и мелкими деньгами стол. После чего пожал плечами, нашёл взглядом свободный стул и поставил его между недовольным Хиггинсом и притихшим Джошуа. Чётко напротив Элис. – Пока это лучшее развлечение, которое может предложить мне сегодняшний вечер.
Она искренне старалась не искать двойного подтекста в невинной фразе скучающего повесы, но ей упорно казалось, что в его голосе прозвучало явственное обещание чего-то. Кажется, это не укрылось и от Триши, которая в шутку заметила:
– Надеюсь, вы не будете жульничать?
– Не буду? – он тонко усмехнулся, снимая свой пиджак и вешая его на спинку стула. От представшего зрелища профессора в одной лишь слишком плотно, на взгляд Элис, сидящей рубашке, Генриетта чуть ли не облизнулась, Джо нервно сглотнул, а Хиггинс остался наигранно-равнодушен. Небрежным жестом закатав рукава, от чего мисс Чейн едва не фыркнула на очевидное позерство, этот ублюдок лениво уселся, с явным наслаждением вытянул неимоверно длинные ноги и в упор посмотрел на Ким. – Мы собираемся играть в самую шулерскую игру, которую только можно представить, и вы просите меня о честности? Господа, это слишком… скучно.
Все рассмеялись, а Элис поджала губы, не в состоянии веселиться: чья-то слишком целеустремленная конечность совершенно намеренно задела под столом её лодыжку, вынудив резко поджать ноги. Она отодвинулась чуть дальше от света, пряча в полумраке вспыхнувшее румянцем смущения лицо. Только этого ещё не хватало! Тем временем Триша цокнула языком, грозя картами своему собеседнику.
– Слова истинного мошенника. Берегитесь, сэр, я буду за вами следить.
От дальнейших попыток избежать навязчивого внимания со стороны профессора Элис отвлекла Генриетта.
– Поможешь мне с напитками? – и, дождавшись ответного кивка, обратилась к Риверсу. – Что-то будешь или как обычно, кофе?
– Кофе. Спасибо, Генри, – тот благодарно кивнул, беря в руки колоду и машинально её перемешивая. Джошуа, слава Богу, пришёл в себя и собирал фишки, что-то обсуждая с Хиггинсом.
Они стояли у стойки Авы, когда подруга опустилась на барный стул, закидывая в рот очередную подушечку жвачки. Генри только бросила курить и целыми днями поглощала Дирол, меняя одну привычку на другую. Оставалось удивляться, как её желудок выдерживает такое количество сахарозаменителя.
– Тебе не нравится Риверс, – бросила Кёлль. Как и всегда, она утверждала, а не задавала вежливых наводящих вопросов. Элис удивленно посмотрела на подругу.
– С чего ты взяла?
– Ты на него слишком очевидно не смотришь, не разговариваешь больше положенной вежливости, и не обрадовалась моему предложению.
– Хиггинс тоже, так что…
– С Мэтью всё как раз понятно, – туманно отмахнулась Генри. – А вот твоя реакция меня удивила.
– Он что, ваза эпохи Мин, чтобы все им восхищались? – досадливо поморщилась Элис.
– Ну, обычно так и бывает. Он отличный преподаватель, прекрасный собеседник, хороший друг… Ну и в остальном Джеральд очень даже неплох, я бы сказала, прекрасен. У меня, кстати, до сих пор где-то валяется парочка недешевых побрякушек от него, – Генри мечтательно вздохнула. А Элис во все глаза уставилась на подругу, наконец-то постигая весь глубинный смысл её реакции несколькими минутами ранее. Ну, охренеть!
– Вот только не говори, что ты с ним спала…
– Боже, Элис. Не думала, что ты ханжа!
– Я не ханжа, просто есть профессиональная этика, – процедила она, желая встряхнуть подругу посильнее, но та не слушала, продолжая свои разглагольствования.
– Серьезно, упускать мужика одного со мной роста было бы кощунственно, не находишь? – Кёлль хохотнула и заговорщицки подмигнула.
– Я этого не слышала, – пробормотала Элис, качая головой. – С чего ты вообще завела со мной разговор о нём?
– Не хочу, чтобы твои предубеждения и принципы сыграли против тебя в будущем. Риверс может дать тебе неплохой карьерный старт…
– Через постель? Спасибо, обойдусь.
– Нет, – Генри поморщилась. – Необязательно. Если ты его заинтересуешь, он поможет тебе просто так. У него спортивный интерес: искать талантливых ребят и вытаскивать их в люди. Слышала про Джима Кэмпбелла? Так вот, он теперь в Intel, руководит отделом архитектурных решений. И не думаю, что он туда попал через кровать Джеральда.
Подруга выразительно подняла идеально подкрашенную бровь.
– Ну а если в целом, – она мечтательно вздохнула, – ты просто не знаешь, от чего отказываешься.
– Мне ещё ничего не предлагали, чтобы было от чего отказываться, – нарочито небрежно бросила Элис, чувствуя, что задыхается. О боже. Значит, ей не показалось.
– Он на тебя смотрит. Можешь считать это предложением. Любая из его пассий душу бы продала за такой взгляд и без раздумий согласилась. Поверь, игра того стоит.
С этими словами Генриетта гордо подхватила одну-единственную чашку с кофе для чертового профессора и ушла, оставив на Элис поднос с бокалами. Вот ведь зараза! Вытолкнув воздух сквозь плотно сжатые зубы, она подхватила напитки и направилась вслед за подругой, чувствуя, что вечер превратится в кошмар. Риверс будет смотреть на неё, она не будет смотреть на Риверса, а Генри уже во всю над ними потешается.
– Довольно глупо делать вид, что у тебя фул, когда на самом-то деле на руках паршивенькие пары, – отметил Джо, продолжая разговор и одновременно сбрасывая три карты. Картинно плюнув через левое плечо, он взял новые из прикупа.
Они играли уже почти час, и за это время что-то незаметно изменилось. Нет, Элис не брала в расчёт порядком уменьшившееся число своих фишек. Закономерный результат, ведь она слишком устала, чтобы оценивать, просчитывать и держать невозмутимое лицо. Просто… да, ей точно не показалось, но вся компания с удовольствием восприняла появление в их рядах нежданного гостя. Сковывавшая морозная атмосфера никуда не ушла, однако, друзья чувствовали себя в ней намного комфортнее, словно Риверс втянул и спрятал торчащие острые крюки своего назойливого присутствия. Для всех, кроме Элис. Он первым же взглядом пригвоздил её к стулу, опутал ароматом своего запаха и теперь игрался, отпуская завуалированные двусмысленные намеки и наслаждаясь беспомощностью жертвы. Его мастерство было отточено годами и доведено до идеала умом дотошного программиста, ему даже не надо гадать, какие эмоции испытывает Элис – ужас и восхищение – чтобы бить в самые уязвимые места. Никогда прежде жизнь не сталкивала мисс Чейн с таким типом людей. Всё, что она могла – молчать и не отвечать на никому не заметные провокации. Ей могло недоставать опыта, но не мозгов. Едва уловимые нотки в интонации голоса, движения рук, взгляды, предназначенные только для неё и демонстрируемые только тогда, когда их никто не мог видеть, говорили громче любых комплиментов и томных фраз. И каждый раз Элис замирала, ожидая, что вот-вот последуют неприятные вопросы и глупые шуточки, но ничего не происходило.
Генри расслабилась настолько, что беспрестанно пыталась кокетничать со своим бывшим любовником, Триша нашла достойного собеседника для обсуждения шулерских трюков, Джошуа же просто наслаждался мужским обществом. Риверс успевал везде и сразу, шутил, веселился и вовсю спорил с Ким. Даже Хиггинс спустя какое-то время повеселел и со смехом воспринимал тонкие подколки друга. Скорее всего, алкогольные пары быстро покидали голову руководителя вместе со взрывоопасным темпераментом. Сейчас за столом текла непринужденная беседа, в которой Элис не принимала никакого участия, предпочитая наблюдать за игроками, пока кое-кто наблюдал за ней.
– Не согласен, – Риверс задумался на мгновение, а потом твёрдой рукой и с непроницаемым выражением лица скинул все карты, набирая новые. Элис проследила за движениями его рук и недоуменно приподняла бровь – ни секунды на колебания. Вот это решительность! – Гораздо веселее блефовать, увеличивая ставку до тех пор, пока игроки не запаникуют спасовав. И тогда смельчаку достаётся банк.
С этими словами он бросил на стол две черных фишки по сто долларов, и послышалось удивленное хмыкание. В их игре это был эквивалент десяти баксам, но даже такие ставки почти никто не делал, играя больше на интерес.
– Поднимаю.
– Вот мне сейчас интересно, – протянула Триша, откладывая карты и пасуя, – вы врете, заговаривая нам зубы, или вам отчаянно повезло?
– Что вы, никакого вранья. Чистый блеф, – он ослепительно улыбнулся. Элис посмотрела на свои карты.
– Сдается мне, – она наконец-то рискнула открыть рот, – человек, который только и занят тем, что, опираясь на свою интуицию, пытается раскрыть блеф, уже заранее проиграл. Поддерживаю.
Элис выложила на стол фишки.
– Я не опираюсь на интуицию. Есть целая наука, как читать жесты в покере. Не всё то блеф, что блеф, – заметила Триша.
Джошуа, Хиггинс и Генриетта, уже прошедшие круг торгов до того, как профессор повысил ставки, задумались, вглядываясь в свои карты. Наконец, все трое одновременно потянулись к своим фишкам, выкладывая их в общую кучу. Легким движением рук профессора они все сошли с ума.
– Вскрываем.
На стол легли две пары Джо, флэш Хиггинса, стрит Генри, а Элис выложила свое каре и подняла взгляд на Риверса, ожидая его карт. Мгновение, и на стол лег роял-флэш, а Ким громко рассмеялась.
– Вот дерьмо! – воскликнул позабавленный Джо. – Не бывает такого! Вы же сбросили все до единой. Это либо чертовское везение, либо вы действительно жульничаете, профессор.
– Кто знает, кто знает, – мужчина самодовольно потянулся, разминая затекшую спину, и глянул на часы. – Боюсь, мне придётся вас покинуть. Завтра с утра надо отвезти документы.
– Да, мы тоже заканчиваем, – кивнул Хиггинс, поднимаясь и натягивая свой пиджак. – Подбросишь до дома?
– Без проблем, – он тоже встал. – Буду ждать тебя на улице. Спасибо за игру и прекрасную компанию.
Генриетта отсалютовала неизменным бокалом, Джо и Триша просто кивнули, собирая свои вещи. Профессор махнул, прощаясь, после чего скрылся в полумраке зала. Элис почувствовала, как стало легче дышать. Да, о чем она? У неё наконец-то появилась возможность перевести дух, расслабить напряженные плечи и понять, что находиться рядом с Риверсом – пытке подобно. Жуткий человек.
– Пойду тоже воздухом подышу, – шепнул ей Джошуа. – Тем более Арнольд уже обзвонился. Буду ждать тебя на улице.
– Иди-иди, – Элис кивнула с кривой ухмылочкой. – Такси вызови, Ромео.
– Катись к черту.
Генри и Триша решили наконец-то проявить дружеские чувства и унесли подносы, полные опустевшей посуды. Элис осталась одна, задумчиво собирая разбросанные по столу фишки и карты. Она как раз складывала аккуратные пластиковые стеки в деревянный ящик, когда рядом с ней раздался голос.
– Не могу найти свой телефон, – пробормотал Риверс, оглядывая полупустой стол. Элис вздрогнула от неожиданности.
– Вы точно оставили его здесь? – она не отвлекалась от своего занятия.
– Позвоните мне. Наверно, выпал из пиджака в этом чертовом мраке.
Профессор действительно казался озадаченным. Поэтому Элис молча достала телефон и вопросительно подняла взгляд, игнорируя очевидное приглашение в диалог. Риверс быстро продиктовал одиннадцать цифр, и через пару секунд на полу действительно засветился экран его мобильного, который он быстро поднял. А после развернулся, смотря на неё в упор.
– Благодарю, Элис.
И снова этот ленивый тон, будто имя мягко перекатилось на его языке и упало где-то в районе солнечного сплетения. Руки замерли на полпути, но невероятным усилием воли, она заставила себя продолжать собирать фишки. Ну уж нет, она не даст ему ни единого шанса.
– Мы с вами, профессор Риверс, слава богу, не родственники, не пили на брудершафт, не спали и не спасали друг другу жизни, чтобы вы могли называть меня по имени, – холодно ответила Элис, поднимая на него взгляд. Он задумчиво разглядывал её, а потом усмехнулся, перебирая в длинных пальцах золотые кубики брелока.
– За исключением родственников остальное вполне можно воплотить в жизнь, не так ли? – он медленно проскользил по её телу взглядом, чуть задержавшись на тонкой шее, и наклонился к ней через стол. Рот его изображал самую сладкую из улыбок, пока Элис пыталась вырваться из бездушного провала выгоревших глаз. Тем временем он задумчиво пробормотал: – Но мне вот интересно, а какой из пунктов реализовал Хиггинс?
– Не ваше де… – начала было она, но он ее перебил.
– Хотя нет, не отвечайте. Не будем разрушать ореол таинственности и интриги. Ведь вам так к лицу быть святой, мисс Чейн.
С этими словами профессор резко отстранился и снова растворился в темноте, оставив Элис кипеть от гнева. Вот ублюдочный мистификатор! Обязательно нужно оставить последнее слово за собой. Она взглянула на экран, где светились цифры, а затем, сама не зная для чего, сохранила номер. Ещё секунда на раздумье, и на звонок встала «Смерть на двух ногах». Элис коварно усмехнулась. Мелочь, а приятная, хоть, конечно, профессор и не станет ей названивать.
Поздно ночью, лежа в своей кровати и читая какую-то особо нудную статью по учебе в тщетной попытке заснуть, она дернулась от неожиданной вибрации телефона. В такой час ей писала только Генри, трижды наплевавшая на любые временные нормы. Пробормотав что-то об ошалелых подругах, она потянулась к смартфону, поднимая его с пола. Брошенный на экран взгляд впервые за долгое время заставил очень грязно выругаться. Господи! Похоже, Смерть все же пришла по её душу. А Элис наконец поняла, как глупо и бездарно попалась на такую по-идиотски примитивную уловку. Право слово, даже стараться не пришлось, чтобы наивная девчонка сама себя сдала с потрохами. Черт возьми, ей следует увековечить этот позор в табличке и прибить на самое видное место в черепной коробке, чтобы никогда не забывать своего кретинизма. Она должна была сразу догадаться, раскусить простейший прием, но была слишком сосредоточена, пытаясь держать рот на замке. Лучше бы за руками своими так следила! Дура… Обреченно глянув на враз ставший ненавистным продукт яблочной компании, Элис зарычала с досады на саму себя. На экране светилось сообщение: «Установить с вами контакт подобно спиритическому сеансу — никогда достоверно не знаешь, кто двигает указатель… Медиум или дух. Сладких снов, мисс Чейн».