Инсинуации

9

После лекции Риверса в понедельник Элис постепенно впадала в состояние тревоги и безысходности, с каждой прожитой минутой всё больше охреневая от собственного идиотизма. Наполненные культивированием обиженной гордости выходные прошли, и все те успевшие взойти крупицы достоинства с громким хлопком испарились под одним-единственным взглядом. И теперь даже под самой дурной травой, Элис не могла вообразить, как у неё получилось опуститься до такого хамства в разговоре с преподавателем. Но Риверс… этот говнюк умудрялся из раза в раз выводить её на совершенно сумасшедший край откровенности, вытаскивал самое дурное, старательно спрятанное по темным уголкам и ящикам. Она боялась реакции Хиггинса, боялась того, что ублюдок мог наплести ему. У Риверса был авторитет, власть и многолетняя дружба, у неё – слабые зачатки репутации. Господи, больше всего на свете Элис не хотела разочаровывать своего руководителя, потерять его уважение, доверие к ней как будущему профессионалу. Но шансов на благоприятный исход всего случившегося дерьма почти не оставалось, и к вечеру вторника ожидание неизвестности стало невыносимым.

А утро среды началось с телефонного звонка. Кто-то очень настойчивый пытался связаться с Элис, отчаянно желая получить порцию отборной ругани. Проморгавшись, она глянула на настенные часы, которые показывали половину восьмого. О, Мачете убивает! Тем временем телефон, наплевав на все её душевные извержения вулканов, исходил вибрацией где-то на полу. Не глядя опустив руку, Элис пыталась нащупать прохладный металл корпуса, однако, пальцы сомкнулись на пустоте. Пошарив для приличия по деревянным доскам настила, она со стоном перегнулась через край кровати. Навязчивое жужжание на несколько секунд прекратилась, чтобы зазвучать вновь и немного глуше, чем раньше. Похоже, кто-то спешил расстаться с жизнью. Пропажа обнаружилась далеко под кроватью, куда уже успела резво ускакать. Элис с трудом вскарабкалась обратно и упала на подушки, всматриваясь в горящий экран, где скользила надпись: «Мэтью Хиггинс». Под ложечкой отвратительно ёкнуло.

– Доброе утро, профессор, – пробормотала она в микрофон, пытаясь разбудить всё ещё дремлющий мозг. В трубке раздался резкий электронный голос, чьи взвизгивающие частоты больно резанули по ушам. Где-то объявляли посадку на рейс Бостон – Чикаго. Значит, Хиггинс только что прилетел.

– Элис, привет! – радиоволны лучились бодростью неутомимого жаворонка. – Прости, что так рано, но потом забегаюсь и точно забуду.

– Ничего страшного, сэр. Я слушаю, – осторожно произнесла Элис, предвкушая гневный и вполне заслуженный разнос за невоспитанность, грубость и вопиющее неуважение. Ах, ну и за недоделанную программу, разумеется.

– Я что сказать хотел, – голос преподавателя оставался удивительно радушен. – Зайди, пожалуйста, ко мне после пар. А то конференция на носу, а мы так толком и не обсуждали конечный доклад.

– Без проблем.

Матерь Божья! Он ещё не знал? Или уже знал, но хотел убить лично?

– Договорились.

И Хиггинс отключился, оставив Элис скрутившуюся в животе ядовитой змеей неизвестность. Чёрт. Вот зачем в жизни появился Джеральд Риверс? Чтобы её коса нашла на его камень? Она со стоном скатилась с кровати, сунув ноги в неизменные йети-тапочки. Следом Элис натянула линялую, доходившую почти до середины бедра толстовку Джошуа. Скрутив волосы в более или менее упорядоченное гнездо, она прямо так, с голыми ногами и в мохнатой обуви, вышла из комнаты. Видимо, зрелище получилось ещё то, потому что заспанный Джо вздрогнул, сощурился и попытался вглядеться получше.

– Что, черт возьми, на тебе надето? – наконец выдал он, делая большой глоток кофе.

– Отвали, – пробормотала Элис, шаркая в ванную комнату. В этот ранний час ей было глубоко наплевать, что думают на счёт её внешнего вида остальные. Хотелось спать, есть и ещё раз спать.

– Э, нет, малышка. Так дело не пойдет, – парень явно хотел оседлать своего любимого конька и прочитать лекцию о важности стиля в жизни каждой женщины.

– Заглохни, – она, не глядя, выставила в его сторону руку с оттопыренным средним пальцем.

– Принцесса на горошине, – тяжело вздохнул Джо, понимая всю бесполезность попыток. Сейчас добиться какого-то другого внимания от подруги было попросту невозможно. Так что хлопок двери стал окончательной точкой в разговоре. Парень пробормотал: – Где же ты, верный принц, с железными нервами и стальными яйцами? Другие тут не справятся…

А Элис оперлась руками на холодный край раковины и прислонилась лбом к зеркальной поверхности навесного шкафчика.

«Давай, тряпка! Перестань киснуть и соберись, наконец!» Она оглядела себя в отражении, где на бледном лице выделялись лихорадочно покрасневшие глаза. Великолепно, костюм вампира на ближайшую вечеринку ей уже гарантирован. Грима не надо. Осталось только прилепить клыки, и образ достоин подмостков Бродвея. Сердце противно заныло.

Почистив зубы и умывшись, Элис выползла из ванной и осела на стул напротив Джошуа. Бездумно расчесывая длинные пряди, она равнодушно глядела на уминающего хлопья приятеля. Её собственный аппетит куда-то исчез.

– Хиггинс вернулся.

– Знаю. Лечу к нему сейчас, – Джошуа сноровисто пережевывал кукурузные колечки со вкусом яблока и корицы.

– А, так тебя тоже осчастливили с утра?

– Нет, ещё вчера позвонил, – с набитым ртом пробормотал он. Элис заинтересованно следила за тем, как Джо пытается запихнуть в рот очередную ложку.

– Бог мой, да не спеши ты так!

– Не могу, опаздываю, – могучее глотательное движение вышло настолько шумным, что она поморщилась.

– Это-то как раз не новость…

– Завтракать будешь? – он уже закидывал пустую тарелку в раковину, на ходу допивая остатки теплого кофе.

– Позже, – отмахнулась Элис, чем вызвала недовольный взгляд личной няньки.

– Тебе надо больше есть.

Она закатила глаза.

– Обязательно, как только найду, где потеряла свой аппетит и запасную печень. Извини, но я не способна переварить такое количество сомнительной еды.

– Это органические хлопья! – возмутился друг, надевая куртку и подхватывая изрядно потрепанный портфель. Нацепив кроссовки, он направился к выходу.

– Когда я слышу слово «органика», то немедленно вспоминаю нефть, бензин и целую кучу полимеров. Тебе надо меньше читать всякую рекламу, Джо…

Она осеклась, услышав звук закрывшейся входной двери. Этот обормот просто проигнорировал нравоучения, решив убраться из квартиры как можно скорее. Элис вздохнула и отвернулась, когда послышался новый щелчок замка.

– Таблетки не забудь, – в проеме показалась черноволосая голова приятеля, после чего снова скрылась, лишая последней возможности разразиться справедливой бранью. Элис с немой тоской ещё какое-то время пялилась на выкрашенную в темно-синий цвет дверь, мечтая о возвращении поганца, но всё было тщетно.

С усилием впихнув в себя целых пять ложек отдающего химией сладкого крошева, она влезла в потрепанные джинсы и первый попавшийся свитер. Джошуа, без сомнения, отругал бы за такой внешний вид, но придумывать что-то более сложное или женственное сегодня не было ни сил, ни желания. Выйдя на улицу, Элис поплотнее закуталась в мягкую шерсть, пряча от холодного утреннего воздуха вмиг заледеневший нос. Воткнув наушники, она включила на телефоне плеер и окунулась в прохладную музыку U2. Элис запрыгнула в автобус, который должен был довезти её до метро, слушая душевные стенания Боно. Этот не человек, а принцип неопределенности во плоти понятия не имел, как будет жить с ней или без неё.

Длинное красное кирпичное здание номер двадцать пять по Картон-стрит, в котором располагалась медицинская служба университета, ярким пятном выделялось на фоне серого неба. Стеклянная стена от самой земли до последнего этажа, заканчивалась такой же стеклянной башней и мягко подсвечивалась изнутри стандартным светом офисных ламп. Бросив взгляд на самый верх, Элис выдохнула и поднялась по ступеням, ведущим к двери-вертушке. В просторном холле она коротко поздоровалась с сестрами на ресепшене и направилась в левое крыло, в который раз испытывая неприятное чувство нервозности, что вызывали в ней больницы. Стальные дверцы механической коробки открылись, впуская ее, и лифт устремился на третий этаж, где за штампованными однотипными дверями цвета венге находилось отделение физиотерапии. Нужный кабинет со светло-голубой номерной табличкой, располагался в самом конце длинного узкого прохода. Осторожно постучав, Элис просунула голову внутрь.

– Добрый день, доктор Чен, – она мягко поздоровалась с пожилым мужчиной, восседавшим в просторном бежевом кожаном кресле. Кайши Чен был маленьким и сухоньким человечком с совершенно седой головой. Кожа доктора казалась удивительно гладкой для его почтенного возраста, и Элис подозревала, что тут не обошлось без азиатской магии. – Вы сейчас свободны?

– А, мисс Чейн, – врач улыбнулся, ласково глядя на неё своими водянисто-карими глазами. – Хорошо, что вы пораньше. Заходите.

– Мне вечером на консультацию к руководителю, – она застенчиво улыбнулась, проходя в светлый кабинет. Персикового цвета жалюзи были закрыты, пропуская свет и окрашивая его в мягкие полутона. Было немного неудобно беспокоить своего врача вне назначенного времени, но и отменить ежегодный скрининг она не решилась.

– Всё бегаете, – покивал головой Чен, разом став похож на сувенирную фигурку из лавки китайского старьевщика.

– Это Массачусетс, – Элис развела руками, будто слова объясняли всё. Но доктор понял.

– Конечно-конечно. Ну, рассказывайте, что у вас нового, а я пока позову Сару. Пусть поставит датчики.

Он нажал на кнопку вызова сестры, после чего обернулся к пациентке, расположившейся на небольшой банкетке около велотренажера.

– Да ничего особенного не произошло… – начала было она, но доктор Чен уже ловко соскочил с кресла и достал из нагрудного кармана маленький фонарик. Луч яркого света ударил Элис в глаза, и она невольно заморгала.

– Лекарства пьете?

– Да.

– И как?

– В этот раз лучше. Одышка почти ушла, стала меньше уставать и кашля нет больше.

– Простуды были?

– Пока везло.

Врач деловито осмотрел горло, ощупал лимфоузлы и прослушал легкие, скривившись от знакомых шумов в сердце.

– Ничего не случилось, говорите? А вот капилляры ваши считают иначе, – пробормотал он, беря в руки её кисть и осматривая просвечивающие вены. – Когда был приступ?

– С месяц назад, – сдалась Элис. – Несильный, я просто перенервничала.

Беседу прервало появление молоденькой пухлой медсестры, чьи огненно-рыжие завитушки волос золотистым ореолом торчали вокруг головы. На милом лице появилась радушная улыбка.

– Привет, Элис, – махнула рукой Сара и повернулась к врачу. – На электрокардиограф, доктор Чен?

– Да, Сара. С нагрузкой сразу.

Медсестра деловито расставила ширму вокруг велотренажера, взглядом показав пациентке встать за неё. Очутившись под прикрытием белого щита, Элис стянула кофту и привычным движением задрала футболку, позволяя Саре закрепить на коже круглые датчики и защелкнуть на указательном пальце пульсометр.

– Ну, поехали, – пробормотала она, стоило Элис взгромоздиться на сиденье и найти ногами педали. Кардиограф жужжал, осуществляя запись, она стремительно неслась на месте.

Судя по встроенному в тренажер электронному табло, прошло не более пяти минут, прежде чем доктор Чен остановил её, но Элис уже тяжело дышала.