Руна одиннадцатая, Исаз
Идея с цирком-шапито принадлежала Мире. Она там когда-то подрабатывала. Не фокусником, конечно, – магам запрещено заниматься цирковыми фокусами, это ведь жульничество. Мира работала на страховке – сидела за кулисами и была готова в любой миг подхватить падающего воздушного гимнаста, придержать гирю, вырвавшуюся из рук силача, обездвижить тигра или иного опасного зверя, набросившегося на дрессировщика.
Работа нетрудная, магию приходится применять нечасто, а если даже и приходится, то времени тратишь совсем чуть-чуть.
Но и платили за эту работу скудно, а внимания она требует полного. Такая работа для стариков, которые уже никуда не спешат и хотят зарабатывать небольшие деньги без усилий. Однажды Мира о чём-то задумалась и едва не упустила падение «Блистательной Треси – воздушной гимнастки с зонтиком» (мне кажется, публике больше всего в Треси нравилось то, что из одежды у неё был лишь зонтик, а вовсе не те кульбиты, что она выделывала под куполом). Мира её всё-таки поймала, уже у самой арены. Но Треси была недовольна тем, что её поймали за ногу и она, болтаясь голышом перед зрителями, вызвала громкий хохот – все приняли её падение за отрепетированную шутку. А Мира натерпелась страха больше, чем гимнастка.
Как бы там ни было, из цирка она ушла без скандала, порой даже заглядывала туда поболтать со знакомыми. И точно знала, что сегодня выходной, представлений не будет, а все артисты, положившись на сторожа, отправятся пьянствовать.
Честно говоря, я бы предпочёл, чтобы сейчас на арене были пара силачей, дрессировщик со свирепым тигром и ещё какой-нибудь мастер мечей с острыми клинками.
Я сидел в луче света, падающего через окно в брезентовом куполе цирка. Голый, перепуганный и лишённый магии.
Передо мной застыл, подобный змее или насекомому, побег лианы. Сейчас, вытянувшись и свернувшись на арене спиралью, он походил скорее на кобру.
За ним на четвереньках стояла мелкая тварь в своей броневой чешуе и скалила несоразмерно большую пасть. Нет, не просто скалила, откашливалась, будто что-то застряло у неё в горле. Внезапно она с мучительным стоном выплюнула что-то тёмно-зелёное, извивающееся – и раздавила резкими движениями рук или передних лап. Харкнула кровью. И повела головой, осматриваясь. Прищурилась, глядя на меня.
– Мира! – закричал я, сдвигая ноги. Ещё не хватало, чтобы лиана или тварь вцепились в самое важное место на мужском теле!
Да где же она?
Тварь прыгнула. Я рванулся, покатился по арене, уходя с её пути.
Но тварь целилась не в меня. Двумя ударами когтистых рук она исполосовала побег лианы на мелкие кусочки, хоть в салат клади. Потом растоптала ошмётки, ничуть не беспокоясь, что они в неё вцепятся и выпрямилась.
Встал и я.
Ох, дурацкое ощущение, когда ты в опасности и голышом! Сразу становится ещё страшнее, будто одежда может защитить от монстра…
– Хорошая девочка, – сказал я. – Умная девочка. Убила тварь. Двух тварей убила. Спасибо. Мы же не враги? Верно? Я могу уйти?
Я сделал шаг назад.
Тварь издала тихий писк. Потом быстрыми шагами подошла ко мне.
И, обхватив лапами, прижалась головой к животу.
Несколько мгновений я в ужасе ждал, что жуткое создание вцепится мне зубами в живот. Или выпустит когти и располосует спину до самых почек.
Но тварь просто стояла. Чешуя оказалась неожиданно тёплой и мягкой.
– Хорошо-хорошо, – сказал я. – Мы не ссоримся, всё хорошо.
Тварь снова пискнула.
– Ты… боишься? – внезапно понял я. – Ты чего-то боишься, да?
Голова твари вжалась мне в живот ещё сильнее. И вроде как кивнула.
Это было так нелепо, что я едва не рассмеялся.
Бронированное чудище немыслимой силы ищет у меня защиты!
– Грис! – раздалось сверху. – Грис, отойди в сторону, я боюсь попасть в тебя!
Мира наконец-то проявилась. Она стояла в проходе на верхних рядах и целилась в нас указательным пальцем.
Тварь зарычала, отскочила, раскинула руки, выпустила когти.
И встала между мной и Мирой. Даже вытянулась как могла выше.
– Стой! – закричал я. – Стой, Мира! Никакой магии! Не трогай её!
– Это же тварь доктора! – крикнула Мира в ответ.
– Да, но… – я помедлил. – Мне кажется, она пытается меня защитить!
– Я ей попытаюсь! – пригрозила Мира. – У меня чистый Турс! Полгода – никакая чешуя не спасёт!
Если Мира действительно собиралась влить в руну удара полгода жизни – чешуя и впрямь не спасёт. Да ничего не спасёт, даже крепостная стена. Создание разлетится в кровавую пыль.
– Мира! Не смей! – крикнул я. И, обмирая от страха, шагнул к чешуйчатому созданию и взял её за плечо. Тварь зарычала, но не обернулась. – А ты успокойся! Она не враг! Не враг! Она беспокоится обо мне!
Тварь повернулась и уставилась на меня своими прозрачными детскими глазёнками. Я непроизвольно прикрыл срам левой ладонью.
– И не рычи! – добавил я. – А то мне самому страшно.
Тварь медленно опустила руки. Покосилась на Миру. На меня. Но не зарычала.
– Она тебя хочет обратно к Ирбрану оттащить! – сказала Мира, всё ещё угрожающе целясь в создание. – Потому и защищала!
– Это так? – спросил я. – Я не пойду к доктору! Лучше потрачу всё своё время и сдохну.
Тварь смотрела на меня изучающе. Потом покачала головой.
– Так ты всё понимаешь, – сказал я. – А говорить не можешь?
После короткой паузы тварь вновь покачала головой.
– Хорошо, – сказал я. – Тогда… тогда я иду своей дорогой, ты идёшь своей. К доктору возвращаешься или куда там… домой к себе убегаешь? Ты из дикого леса, дикая тварь?
Опять пауза. Потом создание странно дёрнуло плечами. Будто на мой вопрос не было однозначного ответа.
– Ох, рискуешь ты… – Мира медленно спустилась к нам. В руках у неё был тёмный свёрток, она кинула его мне. – Держи.
Это оказался плащ. Длинный чёрный плащ!
– Какая ты молодец! – Я отвернулся от Миры и принялся разворачивать свёрток. – Как ты догадалась…
– Беспокоилась, что ты будешь весь в крови, – сказала Мира. – Увидеть тебя голым, честно говоря, не рассчитывала.
Я торопливо набросил плащ на плечи. А Мира не унималась:
– У нас девчонки как-то пари затеяли – кто первой тебя увидит без штанов. Зря я не участвовала.
– Это другое, – сказал я обиженно. – Это не секс ни разу.
– Какая разница, формулировка была «без штанов». Сразу скажу: ты неплохо выглядишь.
– Дура, – не выдержал я, чувствуя, как краской заливает лицо.
– И это благодарность за полгода жизни, которую я на тебя убила?
Застегнув плащ на груди, я почувствовал себя увереннее.
– Мира, спасибо. Я благодарен. Это время с меня! И… ты очень хорошо всё рассчитала. Полгода? Лучше бы никто не справился!
– У меня было время всё рассчитать, – ответила Мира, поглядывая на неподвижную тварь. – Как только я увидела лицо этого Ирбрана, сразу поняла, что ничем хорошим разговор не закончится. Я тянула, потому что хотела тебя одного вытащить. Но поняла, что не получится.
– Лицо как лицо, – сказал я. – Мне поначалу он даже понравился.
– Я его видела как-то, – Мира сморщилась. – Он разок приходил в Академию. Предлагал выкупить несколько учеников, которых отчислили перед присягой.
– Как выкупить?
– В полное владение. Говорят, несколько семей согласились и продали, деньги Ирбран давал хорошие.
– Вот же сволочь! – воскликнул я.
– Сволочи, – поправила Мира. – А доктор… учёные, все они – бессердечные создания, а уж натурфилософы – мерзее прочих. Всем известно, что на детях лучше всего экспериментировать.
Мы, не сговариваясь, посмотрели на чешуйчатое создание.
– Думаешь, это человеческая девочка? – спросил я, невольно понизив голос.
– Надеюсь, что нет, – ответила Мира, тоже тише, хотя я был уверен, что создание доктора Ирбрана нас слышит. – В южных землях живут племена разумных рептилий, людоящеров. Они мелкие и покрыты чешуей. Вполне подходящее описание, верно?
Тварь переступала с ноги на ногу. Слушала.
– Мы пойдём, – сказал я. – Слышишь? Пока!
Чешуйчатое создание уселось на покрытый опилками манеж. Закрыла глаза. Похоже, она собралась тут остаться.
– Грис, вот только не надо… – умоляюще сказала Мира.
– Ну не могу я так! – воскликнул я. – Да ты представь, что будет, когда цирковые вернутся! Они же на неё накинутся, а она их порвёт!
– Цирковые привыкли с животными иметь дело.
– Мира, ты не представляешь, на что она способна!
– Цирковые – они народ умелый!
– Ну значит её зарежут! Тебе не жалко?
– И что, по улице её вести? – спросила Мира. Я понял, что она сдаётся.
– Тут найдётся ещё один плащ? Небольшой?
– Можно поискать что-то у карликов-жонглёров, – Мира пожала плечами. – У них полно ярких тряпок, они любят заметно одеваться. Есть плащи с капюшонами в разноцветную клетку. Только куда ты собрался её вести?
– В клуб нельзя, – согласился я.
– Нам самим туда нельзя! Доктор либо регуляторов вызовет, либо наймёт бандитов. С деньгами у него проблем нет!
Бандиты, конечно, вот так запросто в клуб не войдут. Не зря мы, входя, оставляли в дверях секунду времени – в защитных заклинаниях эти секунды сложились в годы и десятилетия.
Но регуляторы – это регуляторы.
– У меня есть одна идея, – сказал я. – Только вот ещё проблема… – я помахал рукой с тяжёлым железным браслетом. – Ирбран нацепил на меня. Тут руны, они пьют любую магию, которую я применяю.
– Слышала я про такое, – неожиданно сказала Мира. – Штука хорошая, вот только… пошли.
Вслед за Мирой я забрался в один из вагончиков, соединённых с шатром. Судя по обстановке и запахам, тут обитали цирковые силачи – на полу валялись тяжеленые гири, цепи и прочие атрибуты их профессии. На столе стояла кастрюля с засохшими остатками густой мясной каши, которую силачи едят как ненормальные, чтобы нарастить мышцы, над кашей радостно гудели мухи.
– Где-то тут, – Мира рылась в вещах, бесцеремонно раскидывая грязные тряпки, к которым я бы побрезговал прикоснуться. – У них вечно работа с железом… ага…
Под горой тряпок обнаружился сундучок с инструментами. Мира выбрала из них клещи со здоровенными ручками, пощёлкала с довольным видом.
– Давай руку.
– Мира!
Заглядывающая в дверь фургончика чешуйчатая людоящерка возмущённо рыкнула.
– Да не бойся ты!
Я вытянул руку. Мира приладила клещи к браслету, примерилась. Я закрыл глаза и попросил:
– Если руку разрежешь, то сразу прижги, ладно?
Клещи зловеще щёлкнули и браслет, развалившись, слетел с моей руки.
– Пять минут в силу перекачала, – сказала Мира, пряча клещи в сундук. – А ты прав, даже от меня в браслет время тянуло.
Я пнул браслет, потёр руку. Ни царапины. Я запоздало спросил:
– А если бы там была магическая ловушка? И он бы меня сжёг?
– Да говорю же – знаю я про такие браслеты! – воскликнула Мира. – Не делают на них лишних ловушек. Ну… обычно не делают. Всё уже в порядке!
Тварь доктора Ирбрана недовольно заурчала. Похоже, ей самоуверенность Миры тоже показалась несколько наигранной и рискованной.
Хорошо, что уже вечерело. Мы ушли из цирка вовремя – едва мы покинули ярмарочную площадь, где стоял шатёр шапито, и пошли по улице, с другой стороны на площадь вошла весёлая пьяная толпа артистов. Впереди шли карлики и, горланя какую-то песню, размахивали горящими факелами.
– Хуже нет, когда цирковые напьются, – вздохнула Мира.
Шли мы втроём, чешуйчатое создание послушно шагало между нами. В плаще с надвинутым на голову капюшоном оно выглядело ребёнком, которого ведут домой старшие брат с сестрой. Интересно, что капюшон был опущен до самого рта и плотная материя закрывала твари глаза – но это ей ничуть не мешало.
Нужная канцелярия полиции была недалеко, хоть в этом нам повезло. Мы остановились в квартале от неё, и Мира в последний раз попыталась меня переспорить:
– А если ты уже в розыске? Если Ирбран подал жалобу?
– Если подал, то регуляторам. Полиция – она сама по себе. Она магов не ищет, разве что по особым случаям.
Мира вздохнула. И предложила:
– Давай следящую руну обновлю.
– Не надо, всё хорошо будет, – сказал я с уверенностью, которой не испытывал. И, пожав ей руку, зашагал вперёд. Чешуйчатая тварь попыталась двинуться за мной, но я покачал головой – и она смирилась, осталась с Мирой.
Непохоже было, что волшебницу это сильно порадовало.
…Вот уж не знаю почему, но мостовые вблизи полицейских постов и канцелярий становятся куда грязнее, чем на обычных улицах. Вроде как это дело полиции – не только ловить жуликов и воров, но ещё и следить, чтобы граждане не выкидывали мусор где нельзя, не истязали животных, не наказывали слишком строго жён и детей. Но при этом возле полицейских постов – самые большие кучи, самые побитые собаки и женщины с самыми огромными синяками и шишками. Да и сами полицейские часто такие, что при виде их хочется перейти на другую сторону улицы.
Гвардейцы Тёмного Властелина, напротив, должны заниматься только защитой его чести и достоинства (никто в здравом уме не скажет, что наш повелитель нуждается в том, чтобы охраняли его жизнь). Казалось бы: броди по улицам в нарядной форме и ничего не делай. Но как раз гвардейцы чаще ловили преступников (потому как их существование оскорбляет достоинство Властелина), готовы были утихомирить пьяницу или драчуна, а то и всыпать плетей лентяю, выплеснувшему помои на улице.
Мне порой кажется, что это специально так задумано, чтобы в полицию шли люди обычные, не слишком-то законопослушные и прилежные. Зато в гвардию отбирают тех, кто готов защищать порядок. И горожане сразу видят: где городские власти и полиция – там особой помощи не жди, а где люди Властелина – там всегда защитят.
Так что я шёл, внимательно глядя под ноги, стараясь держаться под горящими фонарями (даже их тут зажгли через раз). У канцелярии чуть задержался, поправляя плащ и причёсывая ладонью волосы. Потом вошёл и оказался в душном маленьком зале, где решёткой был отделён угол для задержанных. Канцелярия оказалась совмещена с обычным постом.
Как оно обычно и бывает, там уже сидели на скамьях несколько бедолаг – угрюмый пьяница с окровавленным лицом, худощавый юноша с длинными нервными пальцами карманника, два господина довольно приличного вида, которые одновременно пытались держаться подальше друг от друга – и от пьяницы с карманником. Небось повздорили в квартале весёлых девочек, загремели в полицию…
– Что тебе? – неприветливо спросил меня полицейский, дядька немолодой и мрачный, в расстёгнутом по причине жары мундире.
– Мне бы в канцелярию, – сказал я.
– Приходи в рабочие часы, – ответил полицейский. Достал из-под заваленного всяким хламом стола кувшинчик с пивом, отхлебнул прямо из него. Поморщился – пиво явно было тёплым.
– Там всегда кто-то есть, – настаивал я. – У канцелярии не бывает нерабочих часов.
– Умный, – скривился полицейский. – Маг, что ли?
– Да.
Полицейский размышлял. Требовать с меня деньги было не за что (да у меня их при себе и не было), но пропустить просто так ему натура не позволяла.
– Тут жарко, – сказал я. – Ваше пиво нагрелось.
Я протянул руку и капнул несколько секунд в руну Исаз.
– Ого, – сказал полицейский, удовлетворённо заглядывая в кувшин. – Постой-ка, а можешь ещё один?
Я охладил и второй кувшинчик.
– По коридору, третья дверь направо, – махнул рукой полицейский с удовольствием отхлёбывая пиво. – Вот же красота, как с ледника…
Дверь в канцелярию оказалась незапертой. Там и впрямь было тихо и пустынно по причине вечернего времени, но среди шкафов и полок возился старый дед в таком же старом ветхом мундире – проглядывал папки, расставлял их по полкам.
– Вечер добрый, здоровья вам, – сказал я.
– И ты не хворай, – ответил дед. Бросил косой взгляд. – Волшебник?
– Да.
– Пацан… – презрительно сказал дед. – Что тебе?
Я опустил глаза. Немного поунижаться иногда полезно.
– Помогите, пожалуйста. Я потерял лицензию. Договор заключил, а лицензию потерял!
В общем-то я ему не врал. Лицензия вместе со всей моей одеждой осталась в лаборатории проклятого доктора Ирбрана.
– Какой-то ты неловкий, – проскрипел дед с явным удовольствием. – Лицензию потерял. Ходишь в рванине, босиком… да я бы по городским говнам без обувки и шага не сделал! Приходи с заказчиком, будем восстанавливать. Порядок такой!
– Да я и адреса его не знаю… – признался я.
– Балбес… – сказал дед с удовольствием. – Вот же балбес…
– Он недавно, три дня назад, лицензию выписывал…
– В нашей канцелярии? Есть ещё южная и верхняя.
– В вашей.
– Как зовут заказчика?
– Господин Сект… Вы только адрес мне скажите, я к нему пойду, попрошу копию лицензии сделать…
Дед хмыкнул.
– Доктор Сект? Да знаю я его, он частенько ходит… Тупик Семи Радостей, шестой дом. Это через канал, минут десять ходьбы. Тебе так и пять. Если в дерьмо не вляпаешься по дороге.
Дед захихикал. Что-то у него явно было связано с дерьмом и ходьбой босиком! Но сейчас я готов был расцеловать старого хрыча.
– Спасибо вам! Спасибо, здоровья, внуков хороших, содержания достойного…
– Иди уж, балбес, – возвратился дед к своим полкам.
Я уже был в дверях, когда он добавил:
– Ты с ним поосторожнее. Помешанный он… Года два как совсем сбрендил. Впрочем, и раньше безумным был, да, безумным…
Похоже, у старого полицейского оказался очень дурной глаз – выходя из здания канцелярии, я вступил в какую-то дрянь и потом с омерзением отмывал её в канаве. Текущая там вода тоже образцом чистоты не являлась.
Если особняк доктора Ирбрана на вид никак не принадлежал учёному натурфилософу, а скорее сгодился бы успешному торговцу, то доктор Сект («Так я и знала, что он тоже доктор», – сказала Мира) жил в помещении мрачном даже с виду – два этажа, окна закрыты глухими ставнями, ни одного огонька с улицы не видно. Сам тупик Семи Радостей был коротким, в шесть домов, идущих по одной стороне, с другой тянулась длинная высокая стена заброшенных королевских казарм. Во время боёв за столицу Тёмный Властелин ударил по казармам каким-то очень неприятным заклятием и соваться в них до сих пор не рекомендовалось, особенно в ночное время.
Понятное дело, что такое соседство наложило отпечаток и на ближайшие дома. Все они выглядели мрачными и запущенными, сады вокруг домов стояли с облетевшей листвой, словно уже царила поздняя осень, ставни к вечеру закрывали торопливо и с грохотом – кроме тех домов, где их, похоже, и не открывали. Дом доктора Секта был одним из таких.
– Не люблю я учёных, – жаловалась Мира, пока мы подходили к дому. – Волшебство – оно честнее. Даёт силу, но забирает жизнь. Знаешь, чем и за что платишь. А учёные, они всё норовят природу обмануть…
Я с Мирой не спорил, но и не поддакивал. Все норовят природу обмануть, это в человеческой натуре.
– Вы ждите у ворот, – сказал я. – Давайте поговорю с ним вначале.
Но вначале мы ждали все вместе. Я несколько раз подёргал за рычаг, в глубине дома гулко и мрачно звякнул колокол, но к нам никто не торопился выйти. Скрытая под плащом чешуйчатая «девочка» явно нервничала, несколько раз тихонько заныла и угомонилась только после моей просьбы молчать. И без этих скулящих звуков было неприятно тут находиться! Может, она чует какие-то учёные эманации или запахи?
Только минут через пять открылась дверь в доме и к калитке подошёл слуга. Я ожидал увидеть старика или хотя бы мужчину зрелого возраста, но слугой оказался молодой парень, по виду – так наш с Мирой ровесник. На нём была ливрея, явно надетая второпях и не до конца застёгнутая.
– Доктор Сект сегодня не принимает, – сказал юноша. – Утром приходите.
– Меня доктор Сект примет, – ответил я с уверенностью, которой не испытывал. – Скажите ему, что пришёл волшебник Грисар.
– А, – сказал парень без удивления. – Да, вас велено впустить, если войдёте. О дамочке и ребёнке разговора не было.
– Мы подождём, – согласилась Мира. И даже положила руку на плечо чешуйчатого создания, когда то попыталось двинуться за нами. Монстр от этого касания вздрогнул, словно хотел отстраниться… а потом вдруг прижался к Мире всем телом. Мира с удивлением глянула на скрытую плащом фигурку и неловко погладила по голове.
Юноша, откровенно позёвывая, повёл меня к дому, перед этим тщательно заперев ворота.
– Что за садом не ухаживаете? – спросил я.
– А что, садовником хочешь наняться? – без всякого трепета спросил парень. – Тут из старых казарм волшебство доносит, когда ветер северный. Цветы сразу мрут, деревья болеют. Давно бы пора всё спилить… Только они стонут, когда их пилишь. Так стонут, что кровь в жилах стынет.
Меня оставили ждать в приёмной зале, освещённой только тремя свечами в подсвечнике. Лакей даже его порывался унести, но поймал мой возмущённый взгляд и двинулся в глубины дома в полутьме, что-то недовольно бормоча про магию и лентяев.
Ну да. Свет вызвать нетрудно. Но я и так за прошедшие сутки поистратился!
Доктор Сект явился минуты через две. В том же самом костюме и очках, что днём. С добытым мной лабораторным журналом. Журнал был закрыт и заложен листом бумаги на каком-то интересном доктору месте.
– Вы меня обманули, доктор Сект, – сказал я сразу, даже не вставая. Людей нервирует, когда с ними говорят сидя, а они стоят.
Доктор мигнул. Потом с достоинством ответил:
– Я выдал вам годную лицензию, где всё было указано чётко и правильно.
– А потом показали совсем другой дом! На улице со сходным названием.
– Но разве я при этом сказал, что именно этот дом надо ограбить? – спросил Сект.
Я задумался. Признал:
– Нет. Но это как бы подразумевалось.
– Ваша ошибка, – равнодушно сказал Сект.
– Если меня поймают, то и журнал у вас заберут! – заметил я.
– Пускай. Всё, что мне нужно, я уже прочитал, – равнодушно сказал доктор. – Пустая трата времени, Ирбран сам не знал, почему у него получилось. Хотите, отдам?
– Мне нужна помощь, – сказал я. – Помощь и защита. За мной погоня. Я чуть не попал на вивисекцию к вашему… коллеге.
По лицу Секта прошла гримаса.
– Он мне не кол… – Сект замолчал. Потом вздохнул: – Я не такой, как он.
– Как по мне – мало чем отличаетесь, – ответил я. – Всем вам, учёным, плевать на людей.
– Вам нужны деньги? – спросил Сект неожиданно.
Неужели совесть проснулась?
– Мне нужно убежище!
Сект вздохнул и неожиданно сел на соседний стул. Снял очки. Протёр.
– Юноша. Я допускаю, что в наших отношениях был элемент… недоговорённости. Я хочу предложить вам новый контракт.
– И какой? – настороженно спросил я.
– Обещаю вам всю помощь и защиту, которую смогу дать. Но вы должны будете мне помочь. В особняке моего… в особняке доктора Ирбрана есть существо… Вы говорили, что встретили там монстра?
– Чешуйчатый монстр ростом с ребёнка, – осторожно сказал я. – Был такой. Жутковатое создание.
– Доставьте его сюда! – сказал Сект с напором. – Но только живым и невредимым! Если вы это сможете, – я сделаю для вас всё! Всё, что угодно!
– Напишите это на бумаге, заверьте своей подписью и печатью, – сказал я. – Я запечатлею ваше обещание руной.
– И вы попробуете выполнить задание? – заинтересовался Сект.
– Пишите, доктор, – сказал я. – Пишите. И велите вашему слуге принести мне горячего чая, пока будете писать.