#НенавистьЛюбовь. Книга вторая

Глава 3. Взрослый

Утром я узнал, что Дашка уехала к бабушке. И увиделись мы только в середине сентября. Я скучал, но не писал ей: гордость не позволяла. А когда уже решился написать, приехала ее мать и показала моей матери фотку, на которой Дашка была запечатлена с каким-то незнакомым пацаном нашего возраста, похожим на унылый сухарь. Наши матери шушукались на кухне, и я слышал, как тетя Ева сказала: «Ванюша. Очень положительный мальчик. Дашкин жених».

Положительный? Это значит, на него можно положить болт? И что значит – жених? Встречается с ним Сергеева, что ли? Это стало моей очередной маленькой трагедией. Опять не я! Она трижды послала меня и дважды выбрала другого. Лол. Я такой урод? Слабак? Тупица? Или я так ей противен?

То, что я все время о Дашке думаю, меня раздражало. Хотелось, чтобы Сергеева тоже думала обо мне. Но я знал, что ей не нужен. И тогда начинал желать, чтобы она мучилась так же, как и я. Несправедливо мучиться одному! Как же я психовал, когда размышлял обо всем этом! Когда представлял, как Сергеева целуется со своим Ванюшей. Когда перечитывал ее последнее сообщение. А потом вдруг подумал – что станет, если я больше не буду с ней рядом? Заметит ли она это? Что почувствует? Облегчение?

Однажды ночью я принял решение. Решение забить на чувства к ней. Жить для себя. Наслаждаться каждым днем. И не ждать Дашиной благосклонности. К тому времени я познакомился с парнями из десятых и одиннадцатых классов. Их компания считалась самой крутой в школе, и получилось так, что я без труда влился в нее. Выкурил с ними первую сигарету. Выпил кое-что крепче пива. Стал ходить на тусовки, посещать зал. Понял, что привлекаю девчонок, и пользовался этим: меня забавляло, как они соперничают из-за моего внимания.

Это было странное лето. Веселое, безбашенное, драйвовое. Глупый вспыльчивый Даня остался в прошлом. И появился Дан – так всегда меня называла Каролина. И так меня стали называть в новой компании. Я всегда хотел быть крутым. И я стал крутым.

Дашка и детская любовь к ней остались в прошлом – по крайней мере, я так думал. Или хотел так думать. У меня появилась официальная подружка. Ее звали Маргарита, она была старше на год и считалась хорошенькой. Я думал, что Маргарита милая и наивная, но внешность обманчива. Девчонка оказалась опытной, чего нельзя было сказать обо мне, и очень страстной. До сих пор помню, что мы делали, оказавшись впервые вместе в подъезде, когда я провожал ее поздно вечером. Тогда это казалось мне настоящим сумасшествием и срывало крышу. Заставляло думать, что я – взрослый и сам вправе распоряжаться своей жизнью. Вокруг говорили, что у меня испортился характер, но мне было плевать. Я делал что хотел и жил в свое удовольствие.

Без ума от Маргариты я не был, но именно с ней стал думать о Сергеевой меньше. Гораздо меньше. Реальный секс или платоническая любовь? Что было важнее для парня-подростка с бушующими гормонами? Ответ понятен.

В тот день, когда Дашка вернулась, я окончательно понял, что стал другим, а вот она не изменилась. Что мы – разные. И что наши дороги расходятся. Но ночью она мне снова приснилась – впервые за пару месяцев. Дашка сидела на кровати спиной ко мне. Разумеется, ее спина была обнажена, а волосы – перекинуты через плечо. Я сел рядом и поцеловал ее в шею, а она исчезла. Растворилась в моих руках, заставив меня закричать от страха и проснуться.

Чувства к этой девчонке возвращались. И это безумно бесило. Да какого черта я думаю о Сергеевой, если у меня есть классная подружка? Почему все мои фантазии связаны с ней, если в реальность эти фантазии воплощает другая? Какого черта, спрашивается, а?

Маргарита ревновала к Дашке. Почему – не знаю. Может быть, чувствовала что-то, может быть, я себя как-то выдавал. Поэтому каждый раз я говорил ей, что Сергеева мне как сестра. Не больше. Маргарита не верила и как-то вечером устроила мне сцену ревности при общих друзьях. Это меня взбесило, и я просто ее послал и ушел. Маргарита побежала следом, просила прощения, говорила, что очень любит меня и боится потерять. Почему-то мне тогда стало неловко.

Мы сидели на лавочке около моего дома и разговаривали.

– Ты никогда не говоришь, что любишь меня, Дан, – шептала Маргарита, уткнувшись мне в грудь, а я гладил ее по рыжим волосам. – Скажи, что любишь.

– Зачем? – только и спросил я.

– Скажи.

– И что изменят слова?

– Нет, Дан, скажи. Пожалуйста.

Я ее не любил. Я это точно знал. С ней было прикольно. Она реально была горячей. Но любви никакой не было. Тут краем глаза я увидел Сергееву, которая откуда-то возвращалась домой, на ходу жуя батончик и переписываясь с кем-то по телефону. Она была так занята общением, что не замечала нас, сидящих во дворе под фонарем. Почему-то я подумал, что люблю эту идиотку, которая все никак не вырастет, а не Маргариту, с которой мне бывает хорошо. И так разозлился, что выдал:

– Я тебя люблю. Довольна?

– Довольна, – замурлыкала Маргарита и обняла меня за шею.

Дашка скрылась в подъезде, на ходу улыбаясь. А на следующий день Сергеева прислала мне фотографии, на которых Маргарита целовалась с каким-то блондинистым типом в кафешке. Не знаю, что было хуже, – то, что Маргарита мне изменяла, или то, что об этом узнала Дашка. Я разозлился так, что глаза застила алая пелена, и помчался туда, хотя собирался пойти в тренажерку. Дашка смотрела на меня с таким сочувствием, что во мне что-то взорвалось. Мне не нужна была ее жалость. Я не хотел быть ничтожным в ее глазах. И ударил этого типа по морде.

Я бы ударил его и во второй раз, и в третий, но этому помешала Дашка. Встала между нами, не давая мне пройти к блондину, а потом и вовсе обняла меня. Крепко, так, как я мечтал. Ярость спадала, побежденная теплом ее тела и нежностью, которую я чувствовал каждый раз, когда Сергеева мне снилась. Я с трудом удерживал себя от того, чтобы не обнять ее в ответ.

Маргарита попыталась оскорбить Дашку, но я заставил ее извиниться. Сказал ей на ухо, что фотки с блондинчиком легко могут оказаться в общем чате, и тогда все поймут, какая она на самом деле. Подействовало. Маргарита моментально стала шелковой, пролепетала что-то, извиняясь перед Дашкой, и унеслась.

Я тоже ушел. Был слишком гордым. Не мог смотреть Дашке в глаза. Не хотел казаться неудачником, которому изменяет девушка. Все, что я мог, – заправить ей за ухо выбившуюся прядь, как в одном из снов. А затем отправился в зал, где выложился на все двести процентов. Физические нагрузки помогали справляться с эмоциями. И в этот раз тоже помогли. Штанга, тренажеры, снова штанга… Мышцы были на пределе, футболка промокла, но я продолжал сквозь боль и пот. А что, ведь становилось легче. Правда, когда делал прямые скручивания на наклонной скамье, ко мне подошел один из тренеров и почти силой уволок в раздевалку. Хороший был мужик. Помню, ругал меня, потом сел рядом и подробно объяснил, в чем моя ошибка. Не помню как, но он выпытал у меня, что случилось. И когда я ему все рассказал, стало легче. Эмоции отпустили. И я потащился в кинотеатр, на нон-стоп, потому что устал и никого не хотел видеть.

Маргарита писала, звонила, предлагала встретиться, хотела что-то объяснить, но я включил тотальный игнор, и больше мы с ней не общались. А когда пересекались где-то, я делал вид, что не замечаю ее.

Постепенно я пришел в норму. Взялся за учебу, на которую плюнул, отлично сдал экзамены – скорее не для себя, а ради матери. Очень уж она переживала. В компании я всё больше завоевывал авторитет – и уже тогда понял, что мне нравится быть лидером. Подружки у меня были, но все мимолетные – имен некоторых я и не вспомню. Я все пытался найти девушку, которая смогла бы вызвать во мне столько же чувств и эмоций, сколько и Сергеева. Не получалось. Пипетка отправляла в нокаут любую. Страдал ли я? Нет. Скорее злился – на себя и на нее. И пытался взять от жизни все, что мог. Но жизнь, как назло, постоянно сталкивала меня с Дашкой.

Однажды я случайно увидел, как она танцует в своей комнате – тонкая, изящная, соблазнительная. И впал в ступор – такой красивой и неожиданно взрослой показалась мне Дашка. Разумеется, в ту ночь она мне снилась – танцевала и сводила меня с ума каждым движением. А еще как-то я встретил ее вместе со Стоцким, который к этому времени учился в каком-то ПТУ. Сначала мне показалось, что они встречаются, – сам не пойму, почему так вышло. И я снова готов был ударить его. Но сдержался. Наверное, это была ревность. Я не хотел делиться ею ни с кем. Сам же при этом не хотел быть один. Эгоизм? Да. Но в том возрасте я не сильно задумывался об этом.

Дашка взрослела. Я наблюдал за ней со стороны и видел, как она хорошеет и становится женственной. Сергеева всегда была хорошенькой, но в десятом классе и вовсе расцвела – так говорила мать. Говорила и двусмысленно на меня смотрела, а я делал вид, что ничего не понимаю.

И да, в одиннадцатом классе я дождался момента, когда она стала интересоваться парнями! Не то чтобы я этого ждал с нетерпением – просто думал, когда же это все-таки произойдет? Или она всю жизнь будет играть в куклы и читать комиксы? А когда понял, что ей нравится мой друг, обозлился. Первой реакцией было поговорить с Серым и объяснить ему, что Дашка – не для него. Однако я не всегда был твердолобым болваном. И в какой-то момент понял, что это будет мерзко и по отношению к другу, и по отношению к Сергеевой. Потому я отступил в тень. Просто наблюдал за обоими, сцепив зубы.

Они общались. Ездили вместе на какие-то курсы, переписывались, иногда разговаривали по телефону. Потом он пригласил ее на свидание. Она согласилась. Я познавал новые грани ревности. А потом узнал от парней, что Серый поспорил на Дашку – сможет ли он за месяц уложить ее в постель или нет. Причем узнал я об этом буквально за несколько часов до их встречи. Кто-то решит, что я агрессивная тестостероновая горилла, которая все решает с помощью кулаков, но тогда у меня просто сорвало крышу. Я нашел его и ударил. Он ответил. Началась драка, которая довольно быстро закончилась, – я оказался сильнее. Да и парни были на моей стороне. Они всегда были на моей стороне.

– Увижу рядом с ней – и тебе будет плохо, очень, – сказал я тогда, одной рукой держа соперника за горло, а другой прижимая его к стене дома.

– И что я должен сделать? – прохрипел Серый в ответ, и мне пришлось ослабить хватку. – Извиниться перед ней, что поспорил, разведу ее на секс или нет? Ок, Дан, я сделаю! Все сделаю! Отпусти!

– Не сделаешь, – ответил я сквозь зубы, зная, как будет унижена Дашка. Да и какой девчонке будет приятно знать, что она была просто предметом спора. – Если она узнает, что ты на нее спорил, тебе не жить, понял?

– Сергеева ни о чем не узнает! Обещаю! Ни о чем! – заверял меня Серый. И я отпустил его.

Серый оказался мутным типом, но очень понятливым. Нарываться не стал. И вообще ушел из школы, поняв, что отношение к нему поменялось, – а он любил быть если не в центре внимания, то где-то рядом с центром. Мнил себя темным кардиналом нашей компании.

Кстати, это была третья или четвертая школа, которую он сменил. Из-за скверного характера, разумеется. В одной школе, как я узнал потом, он подставил одноклассника, но обман был раскрыт, в другой что-то своровал у учительницы, в третьей издевался с такими же отморозками над каким-то парнем из седьмого класса. Многие решили, что из школы Серого выгнал я. Да, такого, как я, всегда легко выставить виноватым. Меня это даже веселило. Всемогущий демон Данилка.

После разборок с Серым я пошел к Дашке. На свидание Сергеева пришла накрашенная и нарядная. На огромных каблуках. От нее пахло вкусными духами, и пришлось сдерживать себя, чтобы не закрыться носом в ее волосы, в которых путались снежинки. Едва увидев меня, она перестала быть милой и превратилась в старую добрую язвительную Пипетку, которую я знал с детства. Кажется, я ей по-прежнему не особо нравился. И мое появление ее расстроило.

Вообще, я хотел сказать Сергеевой, что Серый не придет и ей не надо его ждать, а после свалить в закат. Но вместо этого позвал ее в кафе, сам себя уверяя, что просто хотел согреться и заодно согреть эту глупую девицу, которая в дикий холод надела тоненькое пальто. Даже разрешил называть себя Сережей. А ее называл Пипеткой – как в детстве.

Это было худшее свидание в моей жизни. Свидание, на котором я уснул. Сначала мы говорили о прошлом. Это было весело, но потом я сделал для себя вывод, что так и остаюсь для Даши другом детства. И со мной ее связывают лишь далекие воспоминания. Она то ли не понимала, что я больше не тот мальчишка, который вечно бегал за ней хвостиком, то ли не хотела этого понимать. Сама мне так и сказала, что я не изменился. Я хотел ей возразить: «Детка, ты что-то путаешь. Я изменился. И очень сильно. А вот ты остаешься все такой же, хотя и стала красоткой». Но промолчал – мне еще хотелось жить.

Второй вывод, который я сделал: меня тянет к Дашке еще сильнее, чем раньше. Нет, серьезно. Сильнее. Я даже сел рядом с ней, чтобы иметь возможность касаться ее словно невзначай. К тому времени я был избалован вниманием девчонок, и меня сложно было чем-то удивить в мои восемнадцать. Но когда я сидел рядом с Сергеевой, простое прикосновение моей руки к ее руке сводило меня с ума. Представляю, что бы со мной было, если бы Дашка разрешила себя поцеловать в том кафе. Я бы не смог сдерживаться, и то, что вокруг люди, меня бы не остановило, – так сильно я хотел эту девчонку.

Но Дашка не собиралась меня целовать. Она наверняка думала о Сером, не зная, какой он урод. Даже заявила, что он нравится ей гораздо больше Стоцкого, чем просто взбесила. Выводить меня из себя было ее даром. Не помню, в какой момент я заснул, положив голову ей на плечо. Потом я, конечно, себя ругал, как мог. Но в тот момент просто не мог себя контролировать: не спал больше суток из-за одной подработки. Хотел накопить на новый мощный комп и старался изо всех сил. А рядом с Дашкой было уютно и привычно.

Когда я проснулся, мы, разумеется, поругались, и эта истеричка ушла. А я шел следом за ней – не хотел оставлять ее одну поздним вечером, хотя и был зол. Потом Дашка заболела – еще бы, в таком пальто любой бы свалился с простудой. А Серый сдержал свое слово – не общался с ней.

На подработке заплатили неплохо, больше, чем я рассчитывал. Кое-что подкинул отец. Кое-что у меня уже было – осталось еще с летней работы. Сумма выходила приличная. И как раз хватало на новый компьютер, который я давно хотел. И в тот момент, когда я выбирал комплектующие в интернет-магазине, предвкушая, какая мощная машина у меня будет, мать громко разговорилась с тетей Евой. Они обсуждали грядущий день рождения Дашки, который она не будет отмечать, потому что болеет.

– Что вы ей подарите? – спросила мать.

– Отец хочет новый телефон, я – золотые серьги, – ответила мать Дашки.

– А она сама что хочет?

– Не поверишь, хочет куклу. Шарнирную, коллекционную. У нее штук пять таких есть – стоят на полочке, она с них пылинки сдувает. Не понимаю, зачем вообще они ей нужны? – посетовала тетя Ева, и я только хмыкнул. Но потом вдруг подумал, что хочу подарить Сергеевой что-нибудь на день рождения. Пусть радуется, мелкая. А то лежит в своей комнате и жизни не знает.

Какой черт меня дернул залезть на сайт с этими куклами, не понимаю. А уж когда я увидел цены на них, не знал, орать или биться лбом о стену. Какая-то идиотская куколка стоила почти как мой комп! Серьезно. Цены на коллекционных шарнирных кукол были космическими. И я недоумевал – какой дурак будет это покупать?

В итоге этим дураком оказался я. Два дня ходил вокруг да около, а потом понял, что все равно хочу купить Дашке куклу. Это было нелогично. Это была пустая трата денег. Но я хотел купить ей куклу. И точка. К делу я подошел осознанно – стал изучать кукольный рынок, нашел приличный сайт и отыскал куклу, чем-то похожую на саму Дашку: кудрявую, зеленоглазую, хрупкую. И заказал ее, несмотря на то, что в полной комплектации стоила она даже больше, чем комп, на который я копил.

Куклу доставили ровно за сутки до дня рождения Сергеевой. И я передал ее Дашке через тетю Еву. Потом отец меня спрашивал, почему я не заказываю компьютер, а я ответил ему, что меня пока устраивает и старая машина и я хочу накопить на «ВМХ». Он на меня странно посмотрел, будто что-то понял, но ничего не сказал. А когда мать стала спрашивать, зачем мне какой-то там дорогущий велосипед, отец заявил, что я взрослый и сам решаю, на что тратить свои деньги. За это я ему был благодарен.

Любовь к Сергеевой не проходила. И это был реальный фейл – назвать какую-то свою подружку – кажется, Юлю – ее именем, когда мы вдвоем оказались в кровати на вечеринке друзей. Хорошо, что громко играла музыка, и Юля просто не расслышала. А вот я понял, что сказал, встал с кровати и просто свалил домой. Вместо того чтобы все-таки наконец увидеть во мне нормального парня, Сергеева стала встречаться с каким-то непонятным типом старше нас лет на семь – и это как раз в тот момент, когда я расстался с Юлей. Специально расстался, чтобы все-таки попробовать начать общение с Дашкой.

Едва ли не на следующий день я шел с тренировки и встретил их, лебедями плывущих по дороге под руку. Парень со слащавой мордой что-то сладко ворковал, а Дашка улыбалась, как пьяная. Хотелось остановиться и хорошенько встряхнуть ее, чтобы пришла в себя, но я просто прошел мимо. А потом мне еще пришлось возвращаться и защищать их обоих от местных гопников. Правда, как оказалось, Дашка все-таки парня во мне разглядела и таким образом хотела привлечь внимание. Но об этом я узнал слишком поздно.

Не знаю, что происходило. Она не просто нравилась мне – я был от нее без ума. Но идти и признаваться в этом я не собирался: гордость мешала. Я не хотел быть посмешищем, как тогда, когда она трижды меня опрокинула. Я по-прежнему хотел быть крутым.

Ничего не срасталось. Мы с Юлей снова стали общаться. Может быть, я вернулся к ней назло Сергеевой, не знаю. Но чувствовал себя полным психом – все время думал о той, которой не слишком-то был и нужен. Чем больше я думал о ней, тем больше от нее отстранялся. Не хотел, чтобы она обо всем догадалась. Или чтобы об этом догадались другие. Правда, все же однажды не выдержал – снова увидел, как она танцует, и поплыл. Клянусь, я случайно увидел Сергееву в спортзале, когда она репетировала танец. Увидел и застыл на месте – она двигалась уверенно и грациозно, как настоящая танцовщица. И каждое ее движение было настолько притягательным, что я просто не мог оторвать от Дашки взгляда. Влюбленные такие тупые, честное слово.

Она снова меня заметила – быть застигнутым врасплох прямо-таки мое проклятие. Но в этот раз я не сбежал – я танцевал с Сергеевой. И даже решил поцеловать, но нам помешали, как в лучших мелодрамах. Или в комедиях? Однако я все равно поцеловал ее. На выпускном. Я мечтал об этом несколько лет. И сделал это.