Жребий

19

21.00

Мэйбл Вертс была грузной толстухой семидесяти четырех лет, и ноги все чаще отказывались служить ей.

Она хранила городские предания и сплетни – архив пяти десятилетий ссор, смертей, краж и супружеских измен. Да, она была сплетницей, но не злобной (хотя ее слова нередко вносили раздор) – просто она жила жизнью города. Фактически она и была городом, эта толстая вдова, почти не выходившая из дому и большую часть дня сидящая у окна в шелковом халате с телефоном у правой руки и биноклем у левой. Сочетание этих двух приборов плюс обилие времени для их использования превратило ее в паука, сидящего в центре города – своей паутины разговоров и слухов.

Она глядела на дом Марстенов, пытаясь выяснить что-либо о его новых обитателях, когда ставни слева от крыльца вдруг открылись, показав отблеск тусклого, явно не электрического света. Она успела только мельком разглядеть нечто вроде силуэта человека, стоявшего у окна, но этот мгновенный взгляд заставил ее вздрогнуть.

Она подумала: что же это за люди, которые открывают окно только по ночам?

Положив бинокль, она сняла трубку. Два женских голоса – она быстро определила, что это Харриет Дарэм и Глинис Мэйберри, – говорили о том, как Райерсон нашел пса Ирвина Пуринтона.

Она сидела тихо, затаив дыхание, чтобы они не услышали ее присутствия на линии.