Крымская война. Попутчики

II

В открытом море, обломок кораблекрушения. Сергей Велесов, писатель

Миноносец вынырнул из туманного марева, словно чертик из табакерки. Его приближение я чуть не проспал: ласковое солнышко, легкая качка и отпустившая после появления самолета тревога – нашли! увидели! спасут! – сделали свое дело. Опомнился, когда до низкого, вытянутого в длину, подобно гоночной восьмерке, корпуса оставалось метров триста. Жирная угольная копоть стелилась над волнами подобно дымовой завесе: все четыре трубы старались вовсю, нещадно загрязняя окружающую среду. Не корабль, а ночной кошмар активистов Гринписа.

Вот, значит, как… Если гидросамолет времен Первой мировой еще можно списать на народных умельцев, то с боевым кораблем это не прокатит. Я всего раз в жизни видел такой в натуре – в музее города Варна, где братушки ухитрились сохранить миноносец «Дръзки». Кстати, накатывающий на меня корабль очень его напоминал – разве что четыре трубы вместо двух, да сам и заметно побольше. На носу – матрос с отпорным крюком; по борту бронзовые, потемневшие от морской воды буквы: «Заветный». Все правильно – миноносец типа «Лейтенант Пущин», одна из восьми единиц этого типа на Черном море. Доцусимская постройка, угольные котлы, три торпедных трубы, две семидесятипятимиллиметровки, пулеметы… Спасибо тебе, лиловая воронка, – где бы я еще увидел такую прелесть своими глазами?

«…И век бы не видеть…»

Я так увлекся, разглядывая военно-морской раритет, что о багаже вспомнил, лишь когда сверху упал шторм-трап и раздалось: «Держи-кося, дядя, счас мы тя враз подымем!»

Делать-то что? Отправить компрометирующее барахло за борт? Поздно – баул не успеет наполниться водой и будет плавать на поверхности, шустрый матросик враз его выцепит. Расстегнуть молнию и высыпать барахло в воду? Глупо – считай, самому признаться, что ты есть не кто иной, как иностранный шпион. До СМЕРШа здесь пока не додумались, но теплый прием подозрительному чужаку обеспечат, можно не сомневаться.

Обломок катера качнулся так, что я едва сумел удержаться на ногах. С трапа спрыгнул еще один матрос – невысокий, коренастый, лицо в морщинах, как печеная картошка. В левом ухе – золотая серьга.

Боцман? Кондуктор? Да какая разница…

Я пошатнулся и чуть не упал – спаситель, точно клещами, сжал пальцами мне руку выше локтя и заорал перегнувшемуся через борт парню:

– Митроха, чего зенки выкатил, давай конец, носилки давай! И сам полезай сюды – не видишь, человек сомлел, на ногах не стоит! Вытаскивать будем, на руках, шевелись, лярва худая!

Ноутбук… бинокль… рация… документы же, ешкин корень! И двухтомник Тарле – «Крымская война», с указанием года издания, 2011-й.

Вот теперь точно – попал.