Жития радикальных святых: Кирилл Белозерский, Нил Сорский, Михаил Новоселов

Крепость нестяжания. Житие Нила Сорского

Среди лета 1987 года я впервые подходил к деревне Пустынь, пройдя пешком недоступные рейсовым автобусам восемь километров вбок от белозерской дороги. При входе в деревню меня встретила группа взрослых дебилов с косами – и ни души вокруг. Формально я должен был рассуждать, что ситуация не вполне штатная, но в действительности она вызвала у меня чувство прикосновения к мировой гармонии. Ведь Нил Сорский был вождем тех, по чьему следу шла вся русская церковная история – шла, как сумасшедший с бритвою в руке. А они не боялись ни сумасшедших, ни их бритв.

Уже тогда невозможно было не видеть, что психоневрологический интернат над потерявшимся местом захоронения Нила Сорского – совершенно во вкусе «хозяина» мощей и прекрасно гармонирует с его завещанием. А уж в наши-то дни сохранение над могилой преподобного Нила этого закрытого интерната можно объяснить только чудом, совершающимся по молитвам преподобного, не оставляющего места своих подвигов и рождения нестяжательства – главного духовного движения в церковной истории Московской Руси.