Круги в пустоте

4

Электричество по его просьбе выключили, и комнату сейчас озаряли лишь свечи, вставленные в стилизованные под старину бронзовые подсвечники. Свечей было вполне достаточно, чтобы видеть лица друг друга, но слабые желтые огоньки не могли выгнать тьму, затаившуюся по углам. Плясали по стенам огромные тени, в воздухе плыл едва заметный приторный дымок, изредка раздавалось негромкое потрескивание.

– Не умеют у вас правильные свечи делать, – заметил он, откинувшись на спинку дивана. – И вообще много чего не умеют.

– Зато мы делаем ракеты, – усмехнулся хозяин. – Вы знаете, что такое “ракета”?

– Представьте себе, – он сухо кивнул. – У нас тоже есть ракеты. Запускают их в государевом дворце, по праздникам. Годовщина восхождения на престол, Солнцестояние, Умилостивление Воды… А железные иглы, протыкающие небесную твердь, мы не делаем. Это тупиковый путь, и вы когда-нибудь тоже это поймете.

– Да, разумеется, – согласился одутловатый хозяин. – Материальный космос ничто по сравнению с космосом внутренним, духовным, который раскрывается всякому взыскующему истины, не удовлетворяющемуся внешней стороной вещей…

– Да бросьте вы, – он поневоле рассмеялся. – Эти слова – для профанов, для ваших учеников. До чего же вы тут любите красивости! Именно поэтому из вас, Магистр, никогда и не выйдет настоящего мага. Вы вот любите ругать вашу земную цивилизацию, любите помечтать о всяких там Шамбалах с Атлантидами. Да не смущайтесь, я знаю, я тридцать лет изучал ваш мир, для меня вы как линии на ладони. Так вот, даже ругая, вы остаетесь в плену у здешних догм. Вы, например, искренне полагаете, что понять – значит овладеть, что знание – сила, что методы определяются сутью вещей. К магии все это не слишком применимо. Чтобы стать магом, не нужно изучать тайны природы, нужно изменить с ней отношения. Заметьте, Магистр, для этого вовсе не надо знать, как исчисляются расстояния в искаженном пространстве или в какой последовательности произносятся Слова Силы, по-вашему, заклинания. Пока вы не сбежите из той точки, куда сами же себя и загнали, ничего не получится. Вот смотрите, чего вы достигли, лично вы? Вы умеете снимать легкую боль, видеть изгиб линии судьбы, вы можете перекинуть вибрацию болезни из одного тела в другое, вы можете замыкать область, отделяя ее от остального мира. И это все! Ради этого вы двадцать лет изучали магию, доставали манускрипты, бегали от учителя к учителю. Вам, наверное, кажется, что это очень много. А это мало, Магистр, это ничтожно мало. У нас с такими умениями вы не стали бы и придворным магом у наместника провинции, не говоря уже о государе. Вы не можете перемещаться сквозь внутренние слои, вы не можете преодолеть тягу земли, вы не можете создавать огонь или воду из наполняющего внешнюю пустоту Тонкого Вихря. Даже плевое дело – предсказать день и час человеческой смерти, вы и то не в состоянии. Вот хотите, я вам сейчас скажу про вас?

– Спасибо, меккос Хайяар, незачем, – поспешно прервал его хозяин. – Этот фокус у нас хорошо известен. Такое знание, во-первых, не проверяемо, а во-вторых, никого не делает счастливее.

– Цель магии не в достижении счастья, – наставительно сказал Хайяар. – Я не знаю, в чем ее цель. Подозреваю, что цели нет вовсе. Магия просто есть. И есть мы, маги. Это судьба, ее можно принять, можно отвергнуть. Но ни тот, ни другой выбор не имеет ни малейшего отношения к счастью. Оно эфемерно и мимолетно, добиваться его заклятьями – это все равно что ловить мешком солнечный зайчик.

– Ну, многие у нас считают иначе, – закурив, сообщил хозяин. – Счастье измеряется в зеленых бумажках. И знаете, определенная правда в этом есть. Назовем ее отрицательной корреляцией. Стоит уменьшиться у нас количеству этих бумажек – и тут же становится меньше счастья.

– Вот как? – заинтересовался Хайяар. – Ладно, хотите я сделаю вас счастливым? Давайте сюда эту зеленую бумажку, этот жалкий заменитель полновесных серебряных огримов.

Секунду поколебавшись, хозяин выдвинул ящик письменного стола и принялся что-то там перекладывать. Потом раздраженно произнес:

– Может, все-таки включим нормальный свет? Тут же черт ногу сломит.

– Вы что, в темноте не видите? – удивился Хайяар. – А говорите, маг… Эх, всему вас учить… – Он щелкнул пальцами, и комнату залил яркий электрический свет. Люстра под потолком переливалась хрустальными подвесками, сразу же съежилась и пропала тьма по углам, зато явила себя взору стильная обстановка гостиной – чешская мебель, персидский ковер, картины по стенам в пышных золоченых рамах.

Хозяин достал наконец бумажку с портретом Франклина и с сомнением протянул ему. Хайяар, однако, взять купюру отказался, велев положить ее на стол. Потом приказал хозяину накрыть ее ладонью и медленно, глухо произнес нужные слова. Рука хозяина дернулась, точно пронзенная иглой, и тот коротко вскрикнул.

– Больно? – Хайяар старался говорить участливо, хотя внутри его душил презрительный смех. Вот ведь обезьяна! Но, увы, нужная обезьяна.

– Не то слово, – боязливо подтвердил хозяин, массирую пострадавшую ладонь. – Это как током в двести двадцать садануть. И зачем?

– А вы на стол гляньте, – посоветовал он. – Там прибавилось счастья.

Действительно, вместо одной бумажки там лежало две. Совершенно одинаковые.

– Обратите внимание на номера, – добавил Хайяар. – Они различаются на единицу. В остальном – совершенно нормальная купюра. Вы теперь не сможете даже сказать, какая из них настоящая. Никакой здешний банк не обнаружит фальшивку. И заметьте, копия не испарится, не превратится в нарзанную наклейку, как написано в одном мудром свитке вашего мира. Это, если выражаться по-вашему, настоящее дублирование вещественной структуры, с коррекцией. Ну, разве это не счастье?

Хозяин продолжал массировать ноющую руку.

– Не пытайтесь снять боль. Не выйдет, это же ваша внутренняя реакция на магию. Ну ничего, поболит и перестанет. Вы тут вообще, я давно уже заметил, придаете телесной боли преувеличенное значение. У нас с этим как-то проще. Хотя, конечно, для вас мы грубые дикари, – он рассмеялся. – Теперь вы поняли, каким образом будет финансироваться наша с вами операция?

– Так просто? – присвистнул хозяин.

– Да, так просто и так больно, – подтвердил Хайяар. – Ладно, давайте сперва обсудим дело, а потом уж стоит предаться изысканной беседе с вином и свечами. Итак, нам предстоят три этапа, каждый состоит из двух уравновешивающих перебросок. Пока еще неясно, сразу ли надо будет перемещать все количество… э… голов, или работаем по частям. Это зависит от места, которое вам еще предстоит найти и обустроить.

– Какое предполагается максимальное количество? – осторожно поинтересовался хозяин.

– Ну, на первом этапе, думаю, около полутора тысяч, хотя лучше закладываться на две. Знаю, трудно, причем собрать контингент здесь, в вашем Круге, значительно сложнее, чем в Древесном. Там сырья много, и там понятно как работать. Про Оллар я вообще не говорю, оттуда придут неслучайные люди. Но вот здесь… Собственно, потому-то Тхаран и обратился к вам, потому-то вы и в доле. Поверьте, зайди речь о десятке-другом человек, мы обошлись бы и своими силами. Но полторы-две тысячи… Тут уже необходимо ваша помощь. Теперь о счастье. Вы как предпочитаете, золотом или этими бумажками? – палец его брезгливо ткнул в безмятежную физиономию Франклина.

– Лучше бумажками, – решил хозяин. – С золотом могут возникнуть проблемы, обмен-криминал-“крыши”. Мне говорили еще оттуда, с вашей стороны, что тысяча с головы. Врали?

– Нет, Тхаран не опускается до лжи и до крохоборства. Тем более, вы видели технологию. Нам так даже проще, бумагу легчу дублировать, нежели благородные металлы. Не столь болезненно.

Хозяин заметно содрогнулся. Видимо, представил, что же такое “болезненно” в олларском понимании.

– А что, всякая ладонь годится?

– Всякая, – откликнулся Хайяар. – Главное в том, кто будет стоять рядом и пробуждать Словом Силы действие духов воздуха. Это, конечно, должен быть настоящий маг. У вас, Магистр, не в обиду будь сказано, не получится. – Он помолчал, пожевал губами. – Пока, собственно, это все. Расчет после переброски ваших людей к нам, в Оллар. Расходы относятся на ваш счет. Как вы будете людей набирать и что обещать, меня не касается, тут вы специалист. Учитывая вашу невысказанную просьбу, получите небольшой аванс, – он простер над столом руку, вокруг нее сейчас же заклубилось маленькое радужное облачко, минуту спустя оно рассеялось – и на столешнице остался лежать плотный сверток.

– Здесь сорок тысяч, – пояснил Хайяар. – Думаю, на первоначальные расходы этого хватит. Нет, расписываться нигде не надо. Мы выше этого, мы доверяем партнерам. Да и смешно с нами играть, вы же понимаете. Между прочим, если вам интересно, на создание этой суммы ушли жизни четырех рабов. Более сотни вспышек человеку не выдержать, а у вас почему-то не бывает купюр крупнее. Что ж, магия тем схожа с вашей наукой, что тоже требует жертв. – Он вновь помолчал, задумался. – Да, и еще. Как вы понимаете, я же не могу тут направо и налево пользоваться магией, тем более, здесь это все равно что дышать высоко в горах. – Поэтому в счет аванса вы должны обеспечить меня здешними документами, жильем, и вообще разное по мелочи, я по ходу дела сообщу. А теперь, когда мы покончили с нашими неприятными делами, давайте, дорогой друг, отдадим дань вину. Честно признаюсь, здесь вы нас все-таки обошли…

Он засмеялся и, мысленно произнеся Пронизающее заклятье, вошел в мысли собеседника. Оказывается, смех его напомнил сейчас Магистру (по паспорту – Юрию Ивановичу Сухорукову) уханье довольной, успешно поохотившейся на мышей совы. А ведь что-то в этом есть, решил Хайяар.