Тайна Каменного принца

Глава 6. Представление на площади

– Тетушка!

Племянницы Синь Шэня узнают меня издалека. Очевидно, по запаху.

Потому что определить мою силу на фестивале почти невозможно – слишком много разных богов вокруг.

– Сколько раз я просила не называть меня тетушкой? – улыбаюсь я обаяшкам в цветочных венках и маню их пальцем к тихому закутку между рядами.

– Тетушка, а почему вы без дяди Синь Шэня? – тут же набрасываются на меня Юби и Бию.

– Потому что я шла, чтобы встретить вас, – отвечаю я, приподнимая вуаль.

– А что у вас на лбу, тетушка? – замечает самая младшая из сестер, Синьхуа.

– Это… просто красивый узор, – мягко ухожу от неудобной темы. – Решила нарисовать перед фестивалем.

– Зачем тогда его под вуалью прячешь? – спрашивает средняя, самая умненькая из них, Юйхуа.

– Этот узор не для всех, – напускаю таинственности, и две старшие с хитрыми улыбками переглядываются, будто поняв что-то, чего даже я еще не поняла. – Итак, девочки, мне нужен ответ…

– Спрашивай, тетушка! – радостно голосят довольные Юби и Бию.

– Когда я вернулась из смертного мира, что я сказала? – произношу и тут же отмечаю, как побледнели лица старших.

– Ты ответила на вопрос, ради которого и спустилась туда, – переглянувшись с ними, отвечает Юйхуа.

– А если не врать Высшей Богине в лицо? – Сейчас я абсолютно серьезна.

– Тетушка потребовала вернуть ее обратно, – опустив голову, отвечает лисичка.

Я потрясенно переспрашиваю:

– Что?!

– Тетушка, ты плакала… и хотела вернуться, – произносит Бию, затем ловит взгляд сестер и продолжает: – Но мы не знали, как это сделать, потому стерли тебе память – как и договаривались изначально. А тебе сказали, что ты просто ответила на вопрос.

Сжимаю губы, глубоко вздохнув. Все хуже, чем я думала. Все намного хуже…

– Вы кому-нибудь рассказывали, что украли заклинание у дяди? – спрашиваю ровным голосом.

– Нет, – одновременно отвечает вся четверка притихших лисичек.

– Тогда поклянитесь мне прямо здесь и сейчас, что никому никогда не скажете о том, что использовали его на мне.

– Клянемся! – хором отвечают племянницы Синь Шеня, не задавая никаких вопросов.

– И больше никогда не используете его на мне, – продолжаю наседать.

– Клянемся, – так же послушно отзываются девочки.

Одной заботой меньше.

– Вы порадовали тетю, – потрепав младшую, Синьхуа, за щечку, произношу я с грустной улыбкой.

– Мы сделали что-то не так? – осторожно спрашивает Бию, заметив противоречие между словами и эмоциями.

– Вы все сделали правильно, – признаюсь я негромко. – Если бы вы смогли вернуть меня назад… Боюсь представить, что бы из этого вышло.

– Мы виноваты перед тетушкой! – Юйхуа сжимает ладошки, вновь опуская взгляд. – Если бы не наше предложение, вы бы не плакали в тот день.

Если бы не их предложение, я бы не ходила с красным узором на лбу, каждую секунду опасаясь исчезновения своих божественных сил…

– Все в порядке. Я уже взрослая и способна взять на себя ответственность за собственное решение, – мягко усмехнувшись, отвечаю я ей, затем выпрямляюсь. – А теперь пойдемте, я угощу вас сладостями! Где ваши родители?

– Они отпустили нас погулять без них! Мы встретимся во время фейерверков! – улыбается во весь рот Синьхуа.

– В таком случае предлагаю обойти все лавки со сладостями! – улыбаюсь ей в ответ.

– Тетушка лучшая! – радостно кричат лисята, и мы вместе идем развлекаться.

Ближе к вечеру мы заворачиваем к площадному театру, где уже вовсю идет спектакль. И – какое удивление! – это пьеса о Каменном принце.

Мы с лисичками занимаем последние свободные места. На импровизированной сцене артист, изображающий Каменного принца, закалывает всех подряд на своем пути. Причем делает это одним отточенным движением, не меняясь в лице. (Хотя трудно было бы изменить выражение огромной бесстрастной маски, которая тут, на пару с черным плащом, и обозначает главного героя.) Зрители аплодируют многочисленности количеству массовки, чья задача сводится к падению от меча принца. А я, позевывая, поворачиваюсь к соседу и интересуюсь названием пьесы.

– «Каменный принц и старая невеста», – отвечает мужичок охотно.

Мгновенно скисаю, уже предугадывая, кто вскоре появится на сцене… Даже любопытно, как они меня обозначат. Выпустят реальную старуху? Или, дабы сберечь достоинство «старой невесты», обойдутся актрисой, скрывающей свое лицо?..

Прямо как я сейчас…

А на сцене тем временем появляется Летописец. Не настоящий, разумеется, а актер, его изображающий, – с огромной седой бородой до пола и с клюкой.

Вообще-то Летописец в реальной жизни вполне себе обходится без палки и даже держит спину ровно. Но это же пьеса… Да и принц тут с огромной головой…

Так что почтенный старец еще легко отделался.

– Каменный принц победил отряд демонов, насмехавшихся над ним, и вернулся в небесный клан! – надрывается «Летописец» на сцене. – Там его уже ждала прекрасная невеста номер двенадцать. Но что же это? Почему ее глаза полны слез, а взгляд – страдания?!

Тут на сцене появляется какая-то красавица в синем платье с волосами теплого каштанового оттенка и простирает руки в сторону «Каменного принца», стоящего на другой стороне площадки.

– Как же так, любимый мой?! – вопрошает «двенадцатая невеста». – Мне сказали, что ты умер! Я уже успела оплакать тебя, а мои родители обещали меня в жены другому божеству!

«Каменный принц» неистово бросает меч на пол, изображая такое же неистовое отчаяние. Любопытно, какую невесту из реального списка играет девушка с каштановыми волосами. Она явно любимица публики: вон за соседней лавочкой пожилая женщина слезы платком вытирает. Героиня падает в обморок, и ее уволакивают за кулисы.

В следующей сцене «Каменный принц» пьет, поливая маску содержимым бутылок. Играет грустная музыка – это музыканты сбоку надрываются, вкладывая всю душу в перебор струн, – а «Летописец» зачитывает монолог о бренности бытия и невозможности найти любовь в этом жестоком мире. Я вновь позевываю.

А затем на сцене появляется новый актер, судя по всему изображающий отца главного героя.

– Сын! – завывает «владыка». – Дабы ты не сошел с ума от одиночества и тоски, я решил, что тебе пора жениться!

«Каменный принц» после этих слов разбивает бутылку о свою голову.

Выходит очень комично – кто-то в зале даже посмеивается. А я радуюсь, что все было безопасно: маска явно сделана не из бумаги, и никто взаправду себе лоб не расшиб.

– Твоя новая невеста не предаст тебя, потому что давно разучилась любить. Она не уйдет от тебя, потому что ей уже не к кому уходить. Она не станет использовать тебя, потому что давно уже разучилась интриговать… – вещает «владыка», а народ вокруг все громче хлюпает носом, сочувствуя молодому, но такому неудачливому в любви принцу.

– Чего они там городят?! – вдруг подрывается Юби. – Наша тетушка молода и красива! И ничего она не разучилась любить!

– Чего вы все рыдаете?! – подскакивает и Бию, оглядываясь по сторонам. – Это принц должен плакать от счастья, что ему такая невеста досталась! Он ее совсем не достоин!

Ну вот, а я думала, они не слышали последние новости, раз ни о чем не спрашивают. А получается, лисички знали обо всем, но тактично не поднимали вопроса…

– Это лисы из Шелковой долины… – перешептываются зрители, с опаской поглядывая на племянниц Синь Шэня.

Похоже, эти разбойницы уже успели прославиться своим поведением, раз их даже низшие божества узнают!

– Не мешайте смотреть представление, уважаемые! – наставительно произносит одна из зрительниц, постарше. – Это же всего лишь пьеса! Ее автор имеет право на свое собственное художественное ви́дение!

– Да! – подхватывают остальные.

– Но наша тетушка здесь выставлена в неприглядном свете! – не сдается Юби.

– Ваша тетушка еще даже не появилась на сцене! – ворчит еще одна зрительница. – Дайте досмотреть пьесу!

Беру Юби за рукав и опускаю обратно на лавку.

– Они не могут так поступать! Ты – Высшая Богиня из древнейшего рода! – едва не плача, говорит лисичка.

Глубоко вздыхаю, мысленно пожалев милашку Юби, и перевожу взгляд на край сцены, где готовится к выходу «Высшая Богиня трех тысяч лет от роду».

Мой глаз дергается, когда я понимаю, что это седая старуха, появление которой вызовет настоящую истерику среди зрителей, чьи сердца уже и без того растерзаны печальной историей Каменного принца. М-да, автор пьесы знал, как вызвать сочувствие к наследнику небесного клана…

– Отлучусь ненадолго, – тихонько предупреждаю я, пока «Летописец» зачитывает очередной монолог о внутреннем состоянии Каменного принца после сцены с отцом.

Отходя от лавок, запускаю алую ленту прямо по земле до самой сцены и, зацепив ногу готовящейся к выходу старухи, утягиваю ее назад.

– И вот наступает время жениху и невесте встретить друг друга! – вещает «Летописец», мотая головой и метя бородой по полу для придания сцене напряженности сцене. – Каменный принц, тяжело переставляя ноги, идет навстречу своей нареченной, готовясь произнести слова клятвы в вечной любви…

Подняв бровь, наблюдаю за происходящим. Я бы и сама, наверное, зарыдала, сочувствуя главному герою, не будь я участницей этой трагичной сцены в реальности.

– Но где же невеста?.. – косясь в сторону кулисы, взывает к актрисе «Летописец». – Почему ее все нет?.. Неужто с ней что-то случилось и она не смогла прийти к своему суженому?..

– Может, померла уже? – раздается чей-то голос из середины толпы.

– Или поняла, что он слишком настрадался, и решила сама отказаться от свадьбы? – вопрошает вслух другой голос.

– Каменный принц все еще ждет свою невесту!.. – едва не свернув голову в сторону кулис, завывает «Летописец».

– Несчастный и так намаялся! Хватит ему страданий! – выкрикивает женщина, поднимаясь на ноги.

– Да! У него вон какая жизнь тяжелая! – подрывается еще одна.

– Такой молодой – а столько испытаний! – соглашается старушка в первом ряду.

– Каменный принц почти отчаялся дождаться хоть кого-нибудь! – цедит сквозь зубы «Летописец», а «Каменный принц» на сцене обессиленно опускает руки и голову, отыгрывая «грусть-тоску и отчаяние в наивысшей степени».

Зрители вскакивают, требуя оставить главного героя в покое и дать ему оплакать свою горькую судьбу, а не издеваться над ним очередным сценарным ходом. И тут я понимаю, что оставлять их без концовки будет чревато последствиями… Но самостоятельно из сложившейся ситуации артисты выбраться не смогут: подготовленный финал должен был довести зрителя до исступления, и другого варианта у труппы просто нет…

В тот момент, когда все внимание зрителей направлено на «Летописца», который никак не может продолжить свой рассказ, затянув тугую петлю ожидания на собственной шее, я, никем не замеченная, скидываю соломенную шляпу, резко взмываю в небо, а затем медленно опускаюсь на сцену, окруженная слоями легкого, почти воздушного шелка… Зрители тут же замолкают, изумленно глядя на белую богиню, буквально спустившуюся с небес, и возвращаются на свои места.

– «Это ты – моя новая невеста?» – спрашивает Каменный принц у… незнакомой богини в белом траурном платье, – на ходу исправляется «Летописец», ведя нашу сцену.

– Я, мой принц, – с легкой улыбкой сообщаю я, ловя на себе не меньше сотни восхищенных взглядов из зала.

– И падает на колени Каменный принц, и вопрошает у неба: «Как же мне жить теперь?..» – «Летописец» с бледным, под стать моему наряду, лицом продолжает сочинять реплики за главного героя, который в этот момент должен был видеть перед собой старуху.

– Я защищу тебя от всех страданий, – подхожу я к артисту в огромной маске, – и позволю отдохнуть в своих объятиях.

Поднимаю его на руки, словно он пушинка, а затем улетаю в небо под изумленные возгласы зрителей, едва не ломающих себе шеи…

Приземляюсь на землю недалеко от крайнего ряда лавок – за кустами, чтобы нас никто не увидел, и опускаю артиста на землю. Тот трясущимися руками хватается за свою огромную маску и падает на попу, не удержавшись на ногах. Глубоко вздохнув, я справляюсь с узелком на его затылке и снимаю маску, а затем передаю ее ему. На вспотевшем от неудобного и тяжелого головного убора, неказистом лице совсем еще юного и худого, как спичка, артиста отражаются такие растерянность и испуг, что я, не выдержав, фыркаю.

– Возвращайся к своим и никому не говори, что видел мое лицо вблизи! – произношу я наставительно.

Юнец нервно кивает, показывая, что понял меня хорошо, и бежит в сторону лавок – только пятки сверкают.

Качаю головой и сама направляюсь к площадному театру. Мне нужно забрать свою соломенную шляпу и встретиться с племянницами Синь Шэня, у которых однозначно будет куча вопросов по поводу моего представления…

– Тетушка! – кричат лисята, едва заметив меня издали.

Прикрываю лицо вуалью, нацепив соломенную шляпу, и простираю к ним руки, зовя к себе.

– Вот это концовку ты устроила! Тут ползала рыдало от счастья! – возбужденно рассказывает Юби.

– А вторая половина – от горя, решив, что это такой образ смерти! – усмехается Бию.

– Да, и все спрашивали: неужели сама Высшая Богиня в представлении участие принимала? – продолжает Юби.

– У вас появилось так много поклонников, тетушка! – подхватывает малютка Синьхуа.

– Эта труппа ни разу столько денег не собирала! – фыркает Бию.

– Правда, говорят, одна из актрис шишку набила на лбу, неудачно упав за кулисами. – Юйхуа смотрит в сторону, но мне очевидно, что она догадалась о причине падения моего персонажа перед выходом…

– За кулисами надо быть осторожнее, – важно киваю я и увожу лисиц туда, где уже вот-вот должен начаться фейерверк.

– А вот и дядюшка!!! – взвизгнув, Юби и Бию мчатся к Синь Шэню, направляющемуся к нам с удивлением на лице.

– Ты пришла на Фестиваль Цветов?.. – спрашивает он у меня, приобняв старших племянниц.

– Захотела развеяться, – улыбаюсь, поведя плечом.

– Тетушка такое представление устроила на площади! – делится впечатлениями Синьхуа. Юби и Бию тоже открывают рот, но я их останавливаю взмахом руки.

– Девочки, ваш дядя очень много работает – дайте ему отдохнуть от шумных голосов. – Я киваю на их родителей, стоящих поодаль, озабоченно озираясь. – Идите лучше к старшим и скажите, что с вами все в порядке. Они волнуются.

Когда племянницы оставляют нас одних, поворачиваюсь к Синь Шэню.

– Что за представление ты устроила?

– Ничего особенного, – безмятежно отмахиваюсь я, – просто помогла актерам завершить не самую удачную пьесу.

– Все в этом предложении звучит странно и подозрительно, – замечает Синь Шэнь.

– Потому что ты – старый параноик! – фыркаю я и поднимаю голову. – Уже стемнело. Скоро должно начаться!

– Мне нужно встретиться кое с кем… Это займет меньше пяти минут. А потом я к тебе присоединюсь. – Лис глядит на меня как-то напряженно. – Жди меня здесь!

– Хорошо, – киваю я и наблюдаю, как он уходит.

Я и не думала, что буду смотреть фейерверк в чьей-то компании. И не думала, что встречу лиса на фестивале.

Как давно я не развлекалась подобным образом?..

Даже удивительно…

Первый хлопок заставляет всю толпу с предвкушением уставиться на небо – и тут же там распустился бутон из разноцветных искр! А за ним – второй и третий.

Толпа мгновенно отзывается радостными возгласами, и даже я не удерживаюсь от улыбки. Это действительно красивое зрелище… Неожиданно я ощущаю за спиной тепло. Синь Шэнь уже успел вернуться?.. Еще ведь и двух минут не прошло…

Мне на плечи ложатся горячие ладони, и чье-то дыхание согревает ухо даже через ткань вуали:

– Спасибо за то, что защитила меня…

Он благодарит за то, что я отправила племянниц к их родителям?..

Что за глупости! Я ведь прекрасно знаю, как он устает к концу дня от всех встреч и разговоров, пусть и делаю вид, что не замечаю этого.

Но что у него с голосом?..

Ладони на моих плечах чуть сжимаются, лицо Синь Шэня приближается к моему.

– Жду не дождусь, когда ты позволишь мне отдохнуть в своих объятиях, – произносит тихий голос, и я застываю, сообразив, что этот голос никак не может принадлежать моему другу…

Руки неожиданно исчезают с моего тела, а в следующий момент с моей головы пропадает соломенная шляпа. Хочу обернуться, чтобы гневно высказать все в лицо наглецу, посмевшему дотронуться до Высшей Богини. Но на моих волосах оказывается цветочный венок…

– На Фестивале Цветов все девушки должны быть в венках, – вновь звучит тихий голос у моего уха. – Смотри. – И мою голову аккуратно направляют так, чтобы я могла видеть фейерверк, который как раз распустился искрами, сложившимися в прекрасное лицо с ритуальным рисунком на лбу и венком на голове…

В мое лицо…

Резко оборачиваюсь – но за спиной уже никого нет. Как странно – я же еще секунду назад ощущала тепло!.. Вновь поднимаю взгляд и смотрю, как мое лицо медленно растворяется на небе под восхищенные вздохи толпы.

– Ты еще здесь? – Синь Шэнь пробирается ко мне и, встав рядом, смотрит на небо, где распускается очередной бутон редкого цветка. – Фейерверк до сих пор не закончился. Я рад.

Бездумно киваю, глядя туда же, и поджимаю губы, размышляя о поступке наследника, вновь удивившего меня своим поведением.

Так как же он относится ко мне? И почему вечно сбивает с толку?..

И… что в действительности произошло в смертном мире – между ним и той девушкой, за которую он меня принимает?