Крутой детектив — цитаты из книг

Трансформация каждого отдельного человека в гоминида происходит постепенно. Младенец еще наделен чертами человека. Чем старше он становится, тем отчетливей деградирует. Миазмы дыхания гоминидов изменяют тела на клеточном уровне. Но внутри тел мутантов какоето время еще живут ангелы. Они плачут, они пытаются выбраться…

У Лены с детства было очень острое обоняние, прямо-таки собачий нюх. Все запахи она чувствовала четко и ясно, а теперь, беременная, не могла ездить в метро из-за дикой смеси ароматов. Дешевые и дорогие духи сливались с потом и грязными носками. Дух горячего хлеба в чьем-то пакете переплетался с запахом мочи и гнилых зубов…

– Алло, я слушаю! Ответом было молчание. Телефонное молчание всегда можно отличить от неполадок на линии: оно живое, дышащее, жуткое. И тем не менее, прежде чем повесить трубку, Лена сказала: – Вас не слышно. Перезвоните.

Психиатрия не лечит, вы же знаете. Максимум, на что способна эта наука, – сделать из человека животное, из животного – растение. Овощ. Вы хотите стать овощем, Ольга Юрьевна? Нет. И я тоже – нет.

Наступил рассвет, дождь наконец прекратился, небо стало ярко-синим, а воздух кристально чистым. «Как нервы, когда стихает боль»…

Меня тошнит от людей, которые утверждают, что живут в соответствии со Священным Писанием и при этом выбирают те отрывки, которые им удобны, не обращая внимания на остальное.

На далеком горизонте появились розовые и пурпурные полосы. Зарождался новый день, пустой, невинный и пока еще чистый. Может быть, это будет хороший день. Может быть, плохой. Может быть, последний… Может быть, мятежники взламывают замки старой украинской пусковой шахты. Может быть, в какой-то исследовательской лаборатории…

— Вижу, вы атеист. — Мы все атеисты. Вы не верите в Зевса, Тора, Нептуна, Цезаря Августа, Марса, Венеру и Солнечного Ра. Вы отвергли тысячу богов. Почему же вас тревожит, если кто-то отверг тысячу и одного?

— Прошлой ночью сгорел полицейский участок. — Ты имеешь к этому какое-то отношение? — Самое прямое, — ответил Ричер. — Ты маньяк.

Приподнялся над землей и полез в проем ногами вперед. Конечно, естественнее было бы двигаться головой вперед, но если снаружи его ждет обух топора или пуля, лучше получить рану на ноге, чем на голове. Намного лучше.

Обычно человеческий мозг фиксирует скорость и резкое прекращение движения. Ползущая черепаха ни у кого не вызовет тревоги. А прыгающая обезьяна тут же обратит на себя всеобщее внимание.

Толпа в двести человек — это самое крупное животное на земле, которое очень трудно контролировать и почти невозможно остановить. И еще сложнее убить.

Ричер знал, что ему далеко до идеала вечернего гостя. В девяти случаях из десяти только миссионеры-мормоны производили худшее впечатление, чем он.

Он так стремительно атаковал, что драка закончилась еще до того, как четверка его противников собралась ее начать.

— Ты совершенно невероятный. — Нет, я просто человек с правилами. Когда люди оставляют меня в покое, я их не трогаю. В ином случае я веду себя по-другому.

– Мне нужно слетать в Париж, – сказал я. – В Париж, который в Техасе? – спросила она. – Или в Париж в Кентукки? Или в Теннесси? – В Париж, который во Франции, – сказал я.

Отобрать пистолет у человека, который готов стрелять, не всегда так уж трудно. Ну а если противник стрелять не намерен, сделать это вообще несложно.

Время и удача. Иногда это помогает человеку. А иногда приводит к тому, что ты оказываешься не готовым к очередному испытанию.

Она, наверное, помнила максимум восемь или девять лет из прежнего столетия, причем видела их глазами ребенка. В его памяти осталось немного больше.