Человеческие поступки

Это очень и очень жестокая книга. Страшная, кровавая. Я откладывала ее, чтобы продышаться и отвлечься, потом продолжала. В моем личном каталоге прочитанного эта книга стоит на одной полке с военными хрониками Второй мировой (письма, воспоминания, свидетельства), Молотом ведьм, Айтматовым "И дольше века длится день" и Робертом Сапольски. Эта книга - отдельные истории разных людей, кровавые, жуткие, невыносимые - препарирование зла. Зла человеческого, бесконечного и бездонного. И эта книга должна быть прочтена, как напоминание, назидание, предостережение.

Если отвлечься от собственно чудовищной драмы, то такие книги заставляют размышлять о природе зла, о механизмах насилия, о практиках тотального расчеловечивания больших групп, влиянии пропаганды и многом другом.

10 любящих объятий из 10

Больше интересного на AllUNeedIsBook

Цитата:

Я сейчас борюсь. Каждый день борюсь с самим собой. Борюсь со своим стыдом; он еще сохранился, он до сих пор еще существует. Борюсь с данностью, что я человек. Борюсь с мыслью о том, что только смерть является единственным способом, отрывающим тебя от этой данности и дающим тебе свободу. Профессор, и какой же ответ вы можете мне дать, если вы такое же человеческое существо, что и я?

Впечатление:

Этой книгой завершаю медицинский цикл, так как есть с ней одна ассоциация. Оригинальной не буду, если отмечу, что книга реально тяжелая, за один раз не читается, но читать ее нужно сразу (в день по чайной ложке), потому что если отложишь чтение потом будет сложно вернуться к событиям, все будет в новинку, мне кажется это еще и стиль автора в таком умении передавать события.

С автором я уже…

Берясь за чтение этой книги я не знала на каких событих она основана. Студенческие волнения в Кванджу в 1980 году показаны глазами 6 людей. Каждый из них по-разному пострадал в это время и судьба каждого сложилась по-разному под влиянием этих событий.

Азиатская литература в принципе не склонна к сентиментализму, а эта книга читается довольно жестко и некоторые сцены заставили меня плакать. Не берусь советовать эту книгу, хотя, мне кажется, о таких событиях писать и читать нужно.

Среднестатистическому российскому обывателю (к которым, я тоже, кстати, отношусь, правда, не совсем российским обывателем в данный момент являюсь) мало что известно об акциях гражданского протеста, имевших место в провинции Кванджу, Южная Корея, в 1980 году. Это не наша боль и не наша память (нам и своей хватает). Ну а вкратце - крови там пролилось достаточно и тогда, и после, и зверств хватило на стыд надолго. Потому что, кроме всех прочих, погибли и дети.

Хан Ган, собственно, и посвятила свой роман событиям тех дней и, в принципе, рассказывает о гибели одного и того же мальчика, но с позиции разных рассказчиков, которые тоже хлебнули не мало. Автор очень круто берет в первой трети романа; чего только стоит глава, написанная от имени уже погибшего друга мальчика, тоже ребенка, который,…

Довольно тяжелая книга, про реальные события, от того и некие мрачные фантазии на эту тему сморятся не совсем уместными. Вся книга поделена на шесть историй, которые имели место быть во время восстания в Кванджу, в 1980 году.

Собственно, данный роман мог бы быть неплохой драмой, если бы автор сделал более активным сам сюжет. Но автор решил остановиться на странном решении - она застряла на описании смерти, убийств, отчаяния и фантазии на тему духов. Первые главы это было интересно читать, но затем все свелось к статичным эмоциям и странным фактам. Например, повстанцев убивают военные, но их родители хоронят жертв под национальные гимны, уверены, что против них воюет не государство. Простите, а тогда кто? Военные не могут действовать без отмашки верхушки правительства страны.

Далее, роман…

Она пишет так, что каждое слово выводится чернилами на задней стенке твоих век и растворяется в пустоте. Ее мысли, ее слова, ее переживания души становятся продолжением прохлады отсутствия и нет способа вывести их из уединения сомкнутых глаз

Роман-рефлексия. Хан Ган сама родилась в Кванджу, но информации о том застала ли она в свои десять лет майское восстание или её родители успели переехать в Сеул до этого ужасного события, я не нашёл. Книга делится на пять частей, каждая из них это рассказ от лица человека, которого так или иначе эти события коснулись. Всё повествование пропитано болью и чувством не справедливости. Самые интересные части это первая от лица юноши который в школе принимал трупы студентов. История от лица погибшего на восстании. Немножечко метафизики и флёр фантастичночти не мешает этому произведению. Ну и конечно о девушке работающей в литературном издательстве редактором. Правительственная цензура слепа, беспощадна и впринципе как и везде, но что мешает прочитать о ней ещё раз.
Закончить хочу риторическим…

Роман южнокорейской писательницы о том, как в пору студенческих волнений в Кванджу был убит мальчик по имени Тонхо.

Книга написана очень необычно: резкая смена декораций, обращение к читателю на «ты», рассмотрение одинаковых событий с разных ракурсов. Создается страшное ощущение близости и вовлеченности к судьбам людей, пережившим и не пережившим те события.

Я хотела бы уберечь вас от этой книги, как уберечь и её героев от того, с чем они столкнулись. К сожалению, не все в моих силах. Я понимаю, что это не первая и не последняя книга о жестокости мира, неизлечимости ран и до конца неразгаданной, противоречивой природе человека. Однако мне хочется верить в силу этих книг, ведь именно они прославляют свободу и любовь.

Хан Ган поднимает актуальнейшую проблему — беспощадности цензуры книг.…

Зал памяти, посвященный восстанию в Кванджу в мае 1980, когда по большей части студенческие забастовки в защиту демократии были разогнаны грубой армейской силой. Ну как разогнаны, расстреляны. Сотни, если не тысячи погибших (оценки варьируются), столько же арестованных.

Всего 6 глав - они же 6 историй людей, показывающих одни и те же события с разных углов. Со всеми подробностями, которые могли быть в ситуации, когда за особую жестокость обещалось дополнительное вознаграждение.

Книга тяжелая и важная, тем не менее, я совру, если скажу, что она произвела сильное впечатление. Даже немного удивительно, что это тот же автор, которая написала “Вегетарианку”, потому что по ощущениям - “Вегетарианка” - это иммерсивный театр, а “Человеческие поступки” - традиционный музей с экскурсоводом и…