Я и она

Иду, задумавшись о своем посреди полдневного многоголосого шума, по городскому проспекту в людской толпе и, уже пройдя мимо автобусной остановки, спохватываюсь: мне ж надо ехать! И тотчас, как только остановился - об меня начинают задевать чужие плечи, сумки, края одежд, будто я мешаю здесь стоять. И почудилось, что я попал в некий лязгающий, пыхтящий громадный конвейер, и люди вокруг - лишь частички, сегменты этого конвейера, невидимого, но отчетливо слышимого, разветвленного во все стороны: текут, движутся безликой, безглазой тысячеголовой массой, заполняют тротуары, переходы, втекают в магазины, в трамваи, троллейбусы, их головы торчат в легковых машинах, текущих конвейерным потоком по мостовой, и никуда не деться от этой неистребимо однообразной текучей массы на улице; никто ни на кого не глядит, никто никому не нужен...