Молчание моря
Веркор
Напечатанная в 1942 г. в парижской подпольной типографии тиражом 250 экземпляров, небольшая повесть Молчание моря была воспринята современниками как манифест непокоренной Франции.
В оккупированной Франции, в маленьком доме на берегу моря, поселяется немецкий офицер. Хозяин с племянницей вынуждены принять его. Единственный способ, которым они могут выразить свой протест - хранить молчание...
Лучшая рецензия на книгу
1 августа 2022 г. 19:40
897
4 Спойлер
В первый раз читал "Молчание моря" в августе 2016 и так и не понял, что такого важного в этом рассказе увидели бойцы Сопротивления: после всего, что я узнал о Украине и Беларуси под оккупацией, Вторая мировая с сельским домом во французской глуши, зимним садом и ежедневным кофе казалась мне пародией на саму себя. Что уж говорить о сюжете: приезжает немец, живет полгода, постоянно говорит о культуре, ему никто не отвечает почти до самого конца, потом он уезжает на Восточный фронт, тут и сказочке конец — а где, собственно, сопротивление?
Понадобилось ровно четыре года, чтобы перестать рассматривать чужой французский опыт через призму заемной памяти о не принадлежащем мне — и вам тоже — опыте наших дедушек и бабушек и приложить Веркора к собственной жизни, которая одним махом придвинулась к…
Форма: повесть
Оригинальное название: Le silence de la mer
Перевод: Перевод с французского Н. Столяровой и Н. Ипполитовой.
Язык: Русский (в оригинале Французский)
Рецензии
Всего 101 августа 2022 г. 19:40
897
4 Спойлер
В первый раз читал "Молчание моря" в августе 2016 и так и не понял, что такого важного в этом рассказе увидели бойцы Сопротивления: после всего, что я узнал о Украине и Беларуси под оккупацией, Вторая мировая с сельским домом во французской глуши, зимним садом и ежедневным кофе казалась мне пародией на саму себя. Что уж говорить о сюжете: приезжает немец, живет полгода, постоянно говорит о культуре, ему никто не отвечает почти до самого конца, потом он уезжает на Восточный фронт, тут и сказочке конец — а где, собственно, сопротивление?
Понадобилось ровно четыре года, чтобы перестать рассматривать чужой французский опыт через призму заемной памяти о не принадлежащем мне — и вам тоже — опыте наших дедушек и бабушек и приложить Веркора к собственной жизни, которая одним махом придвинулась к…