Как любовь Туве Янссон к природе создала мир Муми-троллей

На творчество финской художницы в большой мере повлияла её страсть к природе, особенно на крошечном острове Кловахарун.

В 1964 году 50-летняя создательница Муми-троллей Туве Янссон поселилась на острове своей мечты. Кловахарун, входящий в состав Финского архипелага, очень мал (около 6000 кв.м.) и находится в отдалении от большой земли. Племянница Туве София называла его «скалой бог знает где». На нём почти нет зелени, нет водопровода и электричества. Но для Янссон это был оазис. 18 лет она вместе с Тууликки Пиетиля проводила там долгие летние сезоны, отправляясь из Хельсинки в апреле, как только лёд начинал таять, и покидая остров только в начале октября. Остров означал для неё «уединение, отдалённость, тесную связь, единое целое без мостов или оград».

Кловахарун отражает самобытность Туве Янссон как художницы и писательницы, а также её человеческое присутствие. Её иллюстрированные книги про Муми-троллей, которые начали выпускаться сразу после Второй мировой войны, принесли ей широкое признание и преданность читателей. Истории про дружелюбных существ, похожих на троллей, передавались поколениями сердец хиппи; их грушевидные лица украсили миллион галстуков. Маркетинговый триумф Муми-троллей, в котором Янссон принимала активное участие, затмил её остальные достижения как художницы, романистки, создательницы коротких историй и антинацистских мультфильмов, а также дизайнера обложек журналов. Вероятно, успех также скрыл противоречивость натуры Туве Янссон, то, как часто она находилась на грани личностей. Она выросла в Финляндии, но говорила по-шведски, встречалась и с мужчинами, и с женщинами, рассказывала свои истории в картинках и словами, жила на воде так же, как и на суше. Всё больше и больше она проявляет себя как первопроходец. Не в последнюю очередь в своих точных описаниях природы.

За последнее десятилетие в Британии набрало популярность направление nature writing (художественная и нехудожественная проза, а также поэзия о природе – прим.пер.), которое показало невероятное разнообразие. Роберт Макфарлейн заставляет нас смотреть на тропинки как на источник информации о характере рельефа. Тим Ди напоминает нам, как важно смотреть на небо и слушать пение птиц; исследования Мерлина Шелдрейка о грибах заставляют нас задуматься о том, какие процессы происходят у нас под ногами; стихи Элис Освальд передают журчание воды так, будто это кровь течёт у вас по венам. Эти исследования сильно подействовали на городских жителей в последний год, которым в условиях режима самоизоляции было недоступно большое открытое пространство. Они восхищались маленькими радостями своих окрестностей и одинокими цветами, которые могли «заманить» к себе в квартиры.

Литературные произведения Туве Янссон разнообразны. В них есть чудесные эпизоды, в которых целые пейзажи созданы с помощью описания травинок и клочков коры. Но всё же приключение Муми-троллей, её главные истории, поразительно катастрофичны. При всей лёгкости и ясности комичного, доброго и насмешливого повествования эти книги показывают места, охваченные свирепыми силами, опустошенные штормами, наводнениями и снегами. Они рассказывают (но всегда не очевидно) о персонажах, резонирующих с ветрами и морями вокруг них. Они включают в себя видения, которые теперь читаются как предупреждения об изменении климата: «перед ними простирается огромная пропасть, в которой раньше было море, над головой – темно-красное небо, а позади – задыхающийся от жары лес».

В этих крайностях есть доля наслаждения автора: Янссон любила штормы, и эстетика её самобытного острова отражает это. Скромный, созданный стихией, а не мягкой рукой человека. Это не жизнь в саду. Всё временно и подвержено разрушению ветрами и туманами. Это природный эквивалент выкинутому ситцу. Более того, это природа, которая даёт не только чудеса и отдых, но и жизнь. Янссон и Пиетиля много трудились, чтобы выжить на Кловахаруне: они рубили дрова, разводили костры, плавали на лодках и потрошили рыбу. Их мироощущение напоминает мне Джеймса Рэбэнкса, вдохновляющего овцевода в Камбрии (графство на северо-западе Англии – прим. пер.), который отмечает, что пока посетители смотрят на сопки и холмы и видят красивый пейзаж, его товарищи-фермеры видят средства к существованию, доход и труд.

Невероятно, но убедительно то, что два хранителя музея нашли в северном районе Лондона отголосок острова Янссон. Рассматривая фотографии Кловахаруна, Мхайри Манкастер и Элисон Уильямс заметили его необычайное сходство с заповедником водно-болотных угодий Уолтемстоу (Walthamstow wetlands nature reserve), где в сети водохранилищ есть острова, названные в честь колоний птиц: тёмный и мрачный из-за помёта птиц остров Баклан (Cormorant Island) с огромными скалами и скелетообразными деревьями особенно напоминает финский остров.

Хранители загорелись идеей фестиваля, который будет направлен на то, чтобы пролить свет на жизнь и работу Янссон и Пиетиля на острове. Его название перекликается с ответом Янссон на рассказ 1928 года Дэвида Герберта Лоуренса «Человек, который любил острова» (The Man Who Loved Islands). «Что насчёт, – предлагала Янссон весной 1963, – женщины, которая влюбилась в остров?»

Выставка, посвящённая оригиналам работ Янссон и Пиетиля, пройдёт в следующем году в галерее Уильяма Морриса (William Morris Gallery); большинство работ Пиетиля, которая работала графическим дизайнером, никогда не выезжали за пределы Хельсинки. Среди картин будут пейзажи и изобилие автопортретов. Манкастер объясняет, что одной из главных тем будут «природные катастрофы», движущая сила книг про Муми-троллей. Пару лет назад они вместе с Уильямс посетили студию Янссон в Хельсинках (Jansson’s Helsinki studio), представленную семьёй. «Все её вещи до сих пор там, а на двери в ванную всё ещё висит коллаж из фотографий катастроф». Больше всего запоминается фотография извергающегося вулкана. Похоже, Пиетиля тоже «интересовалась катастрофами. Множество её работ изображают войну, лес, пожар, наводнение».

Тем временем, в следующем месяце семейный след, созданный в основном для детей, поведёт посетителей через болота Уолтемстоу: проведут их отпечатки лап Муми-троллей и вырезанные фигуры; Викторианский машинный зал будет использован для показа фотографий женщин в коттедже и за его пределами на острове, сделанных братом Туве.

Эрланд Купер, композитор с Оркнейских островов (архипелаг в Шотландии – прим. пер.), сочиняет музыкальный пейзаж. Он соединяет мелодию синтезатора и звуки ветра, птиц, моря и скрипы хижины, записанные на Кловахаруне. Вы сможете также услышать запись Софии Янссон, которая будет читать эссе своей тёти «Остров», который вызывает в воображении цвета острова: кобальтовый, неопалитанский желтый, чёрные силуэты – и страхи острова. Там вы встретите «шевеление в темноте» и «своеобразные звуки»: неуловимый смех, завывания и голоса.

София Янссон живо помнит простоту и гостеприимство Кловахаруна, где, пока её отец обсуждал с сестрой Муми-троллий бизнес, она гуляла и окуналась в каменные бассейны. Доски, из которых построен коттедж, с возрастом потемнели и обрели, как она мне сказал по телефону из Финляндии, «оранжево-тёмный оттенок. Чтобы подчеркнуть это, у них было оранжевое покрывало и синий ковёр. Цвета смешивались воедино и всегда вызывали теплые ощущения».

Как и у маяка, который автор воспевала в «Папа и море», у одной из комнат в хижине были окна, направленные во все стороны света, чтобы Янссон и Пиетиля могли наслаждаться горизонтом на 360 градусов и видеть приходящие и бушующие штормы и ветра. Сидя за отдельными столами (в Хельсинки они жили в отдельных квартирах, соединённых коридором на чердаке), они успевали сделать многое за день. Пока Янссон писала, Пиетиля рисовала или снимала на свою 8-мм камеру. Изредка они объединялись для общего проекта: создания сцен из книг про Муми-троллей. Пиетиля делала 3D-модели, а Янссон раскрашивала их. «Это было их время для игр и развлечений».

Питание было очень простым: сухари, масло, сыр, свежая рыба, всё остальное в консервах. Это были «почти походные условия». Иногда совсем походные. В ожидании постройки дома женщины жили в палатке, но, когда дом был уже готов, «они так сильно любили палатку, что решили спать там, а гости оставались на ночь в доме».

И всё же Янссон не была хиппи. «Я довольно дерзкая, – писала она, когда в 1960-х её атаковывали съёмочные группы, – но я также стараюсь поддерживать свой имидж: нежное, культурное, восхищённое дитя природы».

Вы можете увидеть её остроту в картинах: остроумная, непосредственная, задумчивая. В её дневниках есть быстрая, стремительная зарисовка 1931-го года, которая изображает женщину на высоких каблуках и с рыжими волосами в лунном свете в Стокгольме. Холсты включают чудесные автопортреты: Янссон курит, Янссон в боа и 20-летняя Янссон в меховой шляпе как у Рембрандта. У неё также была картинка с Муми-троллем, позирующим как Рембрандт. Акварели и зарисовки восхищают разнообразием природы: её пробуждающей свободой, увиденной в птицах, парящих над Муми-троллями, пока те разговаривают, и в её мгновенном спокойствии, показанном на акварели с идиллическим островом на обложке шведской книги. Чёрно-белые иллюстрации к книгам про Муми-троллей вызывают в воображении снежные бури, скалы, вздымающиеся вверх, как волны, и волны, непоколебимые, как скалы.

Картины очень хорошо показаны в биографическом фильме Зайды Бергрот «Туве», в котором больше всего внимания уделяется любовным отношениям писательницы с мужчинами и женщинами до Пиетиля, особенно бурному роману с женщиной-режиссёром, которая дала жизнь Муми-троллям на сцене. Богатый желтовато-коричневыми и золотыми тонами фильм, где главную роль играет симпатичная и искренняя Альма Пёвсти, показывает бедную, открытую и обеспокоенную скандинавскую богему. Хозяйка видит любовника, надевающего брюки, пока Янссон предлагает свою картину вместо просроченной платы за аренду.

Янссон создала книги, которые не похожи на какие-либо другие, написанные для детей или взрослых, хотя Роальд Даль наверняка снимал свою скандинавскую шляпу перед ней, когда выпускал «Чарли и шоколадную фабрику». За 19 лет до этого в 1945 году Янссон создала пейзаж из кондитерских изделий в своей первой книги про Муми-троллей «Маленькие тролли и большое наводнение» со снежным мороженым, сахарной травой и шоколадными деревьями.

Они избежали всех ловушек детских книг того времени. Они не уподобляются человеку, не сентиментальны и не шутливы. Они отмечены опытом войны: увиденными руинами домов и семьями, которые ищут пристанище. В них есть страх. Но над этими книгами не нависает моральная чушь. Там нет поклонения героям, демонизации, карательной системы, которая разрушает книгу «Лев, колдунья и платяной шкаф». За столом Муми-троллей не сидит лишь одно племя, там нет единственного верного варианта, кем быть или как выглядеть. Милые быстрые зарисовки Туве Янссон приветствуют и пузатых Муми-троллей, и независимую Малышку Мю, ещё один вид троллей, которые достаточно маленькие, чтобы потеряться в корзине для шитья и которые любят «монотонные песни о мокрой воде» и шипящих фурий: «Каждый маленький слизняк имеет право злиться», – отмечает она. И продолжает чистить картошку зубами.

Экспозиция «The Woman Who Fell in Love With an Island» открылась в заповеднике водно-болотных угодий Уолтемстоу в июне этого года.
Фильм «Туве» вышел в России в 2020 году.

Сюзанна Клэпп (Susannah Clapp)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ